И может быть, далеко не сразу удалось бы нам улучшить положение в части, если бы меня и Родина не вызвали на заслушивание в Главное политическое управление Советской Армии. Начальником его в то время был генерал-полковник Федор Федотович Кузнецов. Он внимательно выслушал наш доклад о состоянии полка и кому-то позвонил.
— Андрей Васильевич, — услышали мы, — вот сейчас у нас в Главпуре беседуем с командиром и замполитом матросовского полка Науменко и Родиным. Не смогли бы вы принять их, скажем, завтра? Надо бы помочь им в улучшении бытовых условий воинов… Хорошо… Спасибо, Андрей Васильевич.
А потом Ф. Ф. Кузнецов встал из-за стола, подошел к нам и сказал:
— Это я с генералом Хрулевым говорил, начальником Тыла Вооруженных Сил. Завтра, в шестнадцать часов, он ждет вас. Человек он занятой, сами понимаете, поэтому все хорошенько продумайте, заранее подготовьте письменную заявку на строительство укрытий, на казарменное и вещевое имущество. Попросите и оборудование для полковой комнаты боевой славы, а я свяжусь со студией имени Грекова, и к вам подошлют художников для ее оформления.
Мы решили просить начальника тыла выделить для полка одноярусные кровати для казарм и для общежития офицеров, сапоги для солдат и сержантов срочной службы, комплект нового обмундирования для всего личного состава, ковровую дорожку для комнаты боевой славы и кое-что из мебели, а также перечислить на лицевой счет полка 100 тысяч рублей, чтобы на месте закупить материалы для укрытия боевой техники.
На следующий день, уже в 15.30 мы с Родиным получили заказанные нам пропуска, и через полчаса порученец генерала армии А. В. Хрулева пригласил нас в его кабинет. Разговор был недолгий. Мы изложили свои просьбы, вручили начальнику Тыла Вооруженных Сил письменную заявку, выслушали его заверения, что он обязательно поможет такому геройскому полку, как наш, поблагодарили Андрея Васильевича. В тот же день, окрыленные удачей, выехали домой.
А через неделю в наш адрес пришло все имущество и оборудование, которое было указано в нашей заявке. И деньги были выделены на строительство укрытий, и бригада художников-грековцев приехала, начала работы по созданию диорамы, запечатлевшей подвиг Александра Матросова.
Почти год потребовался воинам, чтобы полк преобразился. Всю боевую технику удалось укрыть, созданы были учебные классы, комната боевой славы. А в помещении, где располагалась 1-я рота, был оборудован уголок Героя Советского Союза Александра Матросова, навечно зачисленного в списки подразделения. И по боевой и политической подготовке наш полк стал вскоре одним из лучших в округе. В январе 1951 года мне было присвоено воинское звание «полковник».
И дома все было хорошо. Жена, как и на фронте, работала врачом. В 1950 году родилась у нас вторая дочь, Татьяна, а через два года — третья, Лариса. Но в 1955 году пришла беда: жена слегла в больницу и домой уже не вернулась. А ей не было еще и 35 лет… Горе большое, и я долго не мог прийти в себя. Попросил у начальства перевода в другой гарнизон, чтоб хоть как-то отвлечься от тяжких дум.
В мае 1956 года получил я новое назначение — заместителем командира стрелковой дивизии в Прибалтийском военном округе.
Полком я командовал почти два года на фронте, год после войны и шесть с половиной лет после академии. Долго даже по тем временам. Но ведь как иной раз бывает: тянет офицер должность, претензий к нему нет, начальство уверено, что он не подведет, ну и пусть тянет, если сам не просится на выдвижение. По-видимому, в такую ситуацию попал и я. Но зато в новой должности не задержался: всего через шесть месяцев был назначен командиром механизированной дивизии.
Я знал, что начальником штаба в ней мой товарищ по учебе полковник Владимир Говоров, сын Маршала Советского Союза Леонида Александровича Говорова, и был искренне рад, когда однокашник по академии меня встретил на вокзале города, в котором дислоцировалась дивизия.
Замечу кстати, что в одной с нами академической группе учились Иван Моисеевич Третьяк, Григорий Иванович Салманов и некоторые другие молодые офицеры, ставшие сейчас видными военачальниками. Генералы армии Говоров и Третьяк — заместители Министра обороны СССР, а генерал армии Салманов начальник Академии Генерального штаба.