– Ох ты ж блин, – растерянно пробормотала Кэти, слегка теряя запал, – а вот про вас-то я совсем забыла…
И она виновато взглянула на Эма, моментально возникшего позади Мелани.
========== Часть 11. Горькая правда ==========
Кэти с ухмылкой повела рукой, и перед Суини Тоддом возникла подставка, на которой стояла коробка с его бритвами, очищенными от крови и призывно манящими… Он оттолкнул её от себя, чем вызвал очередной взрыв смеха демонессы, бритвы разлетелись по полу…
– Хватит! – вскрикнула Нелли, вставая между Суини и Кэти, – хватит издеваться над ним! Он в жизни, а потом и в Страхе уже настрадался достаточно!
– Ты так полагаешь, Элеонора? – обманчиво мягко произнесла Кэти, а затем, бросив взгляд за спину Нелли, пожала плечами, – ну, как знаешь. Ты же у него спасительница, которая желала и с ним к морю уехать, и дочку его у возлюбленного забрать и о ней позаботиться, тебе видней…
– Ведьма! – с неожиданной злобой выкрикнула Люси, а затем снова взглянула на мужа, который только поднялся с колен, – зря я, видно, понадеялась, что убийствами все ограничится! Ты готов был доверить нашу дочку этой… Этой кикиморе?
Нелли вспыхнула и машинально обернулась к Альберту, чтобы посмотреть на его реакцию, но обнаружила, что супруга рядом нет. А она и не заметила, как он вышел куда-то, так и не поговорив с ней…
Махнув на это рукой, она развернулась обратно, и ехидно улыбнулась.
– Ну, по крайней мере, кикимора не собиралась кончать с собой и бросать девочку на произвол судьбы! – бросила она.
– Между прочим, – воспрянул вдруг Суини, – Нелли права. Ты отдала сначала себя, а потом и Джоанну нашему заклятому врагу! А если бы этого не случилось, я бы, между прочим, не пожелал никому мстить!
Люси всплеснула руками и всхлипнула.
– Отлично! То есть, теперь я виновата во всем? Вот не он, – она ткнула пальцем в стоящего в стороне судью, – а я! Знаешь, Бен, – продолжала она, давясь рыданиями, – это уже просто ни в какие ворота не лезет! Ты хоть представляешь, что я чувствовала, когда в один момент проснулась и не обнаружила её рядом с собой? Я много лет жила с мыслью, что потеряла ребёнка навсегда, и все, что я могла, это изредка видеть её в окне того особняка!..
Сидевший неподалёку Тоби решительно встал, незаметно подошёл к ним сзади, и, схватив дрожащую от всех этих воплей Джоанну за руку, оттащил её прочь.
– Пойдём-ка, сестрица, – пробормотал он, – оставь их.
Джоанна кивнула, глядя на скандалящих людей со смесью страха и отвращения.
– Да, уж лучше с тобой, братик. Потому что вон та компания мне, сказать по правде, совсем не по душе…
Она обняла Тоби, а затем снова поморщилась, когда Суини Тодд с жаром начал доказывать, что он потерял дочь так же, как и Люси… Она же первой заметила, как в комнату вернулись Мелани и Альберт… А затем первой заметила, что при разговорах о погибших детях сестра, сама того не сознавая, начала плакать…
Значит, и она когда-то…
Интересно, в этом болоте есть хоть один счастливый человек?
***
Мелани отступила назад и налетела спиной на Эма, но даже не заметила этого.
У неё… был ребёнок?
Теперь, когда она думала об этом, глядя на скорбные лица судьи Терпина, Альберта и Кэти, она понимала – да. Да, у неё был ребёнок… Она совершенно не помнила этого, но странное ощущение болезненной пустоты, появившееся при этом разговоре, не оставляло сомнений…
У неё… Так, стоп.
И девушка резко повернулась к Эму, окидывая взглядом его напряженную фигуру и сжатые в кулаки руки, затянутые тканью перчаток.
У них. У них был ребёнок…
Мелани не стала даже спрашивать, понимала – Эм не скажет. Впрочем, может, оно и к лучшему, ведь если бы попытался сказать, ему могла грозить опасность… Однако она должна знать, должна… Кто знает, может быть, даже в этом причина того, почему она здесь? А даже если нет, все равно ей необходимо это вспомнить!
Но она не сделает этого, будучи запертой в доме с испытанием. Она должна отсюда выйти, а для этого… Для этого другие должны подчиниться правилам так же, как она.
– Немедленно прекратите этот балаган!
Она даже не повысила голоса, но её слова разнеслись по всей комнате, звеня в воздухе.
Мелани шагнула вперёд, с презрением оглядывая собравшихся.
– Посмотрите на себя! И это люди, которым в самом скором времени должны даровать искупление и пропуск в Тень Любви? Серьезно?
Суини открыл было рот… и закрыл его обратно, поймав горящий взгляд девушки.
– Каждый из вас здесь получает по заслугам, и каждый совершил что-то своё. Каждый должен думать о собственной душе, но вы решили устроить соревнование со скандалом и упреками! Кто грешнее, разбираетесь? Неужели вам совсем не приходит в голову, что испытание устраивают не для этого?
В наступившей тишине голос девушки звучал все громче, хотя на самом деле она так и ни повысила голоса, продолжая говорить тихо и четко. В какой-то момент она, не переставая говорить, нашла глазами Тоби, и коротким кивком указала ему на дверь. Мальчик понял, схватил Джоанну за руку и увёл её прочь.
– Вы действительно надеетесь, что чьи-то чужие грехи могут послужить вам оправданием, если они тяжелее ваших? Настолько надеетесь, что плюётесь друг в друга ядом вот уже который день?
Она повернулась к цирюльнику и взглянула ему прямо в глаза.
– Вы, мистер Тодд, убийца невинных людей. И даже если среди десятков невинных попались те, кто, быть может, заслуживал такой участи, это Вас не оправдывает! Вы психопат, помешанный на мести одному человеку, и из-за этого устроившему настоящую резню. Вы не задавались вопросом, что Вы вообще здесь делаете? Вы, судя по Вашему поведению, ни в одном убийстве, кроме убийства своей жены, пока не раскаялись, какое Вам прощение грехов положено? А Вы, миссис Баркер, – она повернулась к женщине, – Вы считаете себя достойной прощения? Ваш муж – страшный грешник, с этим никто не спорит, но какое право судить его имеет проститутка с суицидальными наклонностями? Вы никогда не пробовали посчитать, сколько раз за свою последнюю жизнь Вы продавали своё тело за деньги при живом ещё муже?
Люси всхлипнула.
– Я пыталась выжить!
– И Вы действительно считаете это оправданием? – тихо, и даже мягко поинтересовалась Мелани, – есть люди, которые грабят и убивают, чтобы выжить. Их тоже осуждать не будем? Как и тех, кто «блага ради» бросает на произвол судьбы своих детей – кстати об этом! Вы бросили свою дочь умирать в голоде, холоде и одиночестве.
– Это неправда!
– Правда. Если Ваша рана была столь глубока, что Вы не мыслили дальнейшей жизни, почему Вы не позаботились о ней прежде, чем пытаться покончить с собой? А если уже были в неадекватном состоянии, то почему не позаботились о ней ДО ТОГО, как все это произошло?
– Я заботилась о ней!
– Как? Сидя в своей комнатенке без средств к существованию и ожидая чуда?
– А что ещё мне оставалось делать? – всплеснула руками Люси.
Мелани пожала плечами.
– Ну я даже не знаю… – протянула она, – как насчёт обратиться за помощью?
Люси снова всхлипнула, сдерживая рыдания.
– Нам не к кому было обратиться!
– Вы уже знаете, что это не так, – вступил в разговор Эм, становясь рядом с Мелани, – Вы могли обратиться к Элизабет Баркер, но были слишком горды, чтобы пойти на это.
– Она меня ненавидела!
– Она всего лишь была против Вашего брака с её сыном. И на основании этого факта Вы сделали вывод, что она откажет Вам в помощи, когда Вы окажетесь в беде? И даже если бы так и случилось, неужели Вы всерьёз полагали, что она выкинет на мороз родную внучку? Вы не любили Джоанну, и не любите её теперь.
В ответ на это Люси и Суини, одинаково сверкая глазами, выступили вперёд.
– Да что Вы знаете об этом? – рявкнул Суини.