Наблюдавшие за всем этим обитатели дома вздрогнули, когда Джоанна вдруг звонко расхохоталась.
– Не быть тебе королем Британии, бедняга! – весело крикнула она вслед отлетевшему грешнику, распахивая дверь дома и пропуская друзей внутрь.
Первой в дом проскользнула маленькая фигурка, а следом, отбросив прочь ещё парочку наглецов и одной рукой безо всяких усилий вытянув меч из стены, внутрь вбежал и её спутник, захлопнув за собой дверь.
– Флора! – радостно вскрикнул Тоби, разглядев под капюшоном маленькой фигурки знакомое лицо, и радостно улыбавшаяся девушка подалась ему навстречу, скидывая капюшон.
Джоанна в мгновение оказалась рядом со второй фигурой. Та подняла руки, скидывая капюшон и обнажая красивое молодое лицо, обрамлённое длинными светлыми волосами.
Девушка и юноша переглянулись и, не произнося более ни слова, дуэтом взяли одну-единственную высокую ноту, одновременно соединяя руки. Соединённый голос их зазвенел, прорезая пространство, и он был столь прекрасен, что все, кто окружал их, заслушались на мгновение, хотя это была одна лишь нота…
Пульсирующий светящийся купол, что разросся над ними и остановился, лишь окутав собою весь дом, надо полагать, отогнал любителей дармовщинки уже надолго.
Юноша замолчал и широко улыбнулся, глядя прямо на девушку.
– Я так смотрю, я многое пропустил?
Девушка радостно улыбнулась в ответ.
– Энтони! – только и выдохнула она, подаваясь вперёд и тут же оказываясь в крепких объятиях мужа.
Тот пару раз крутанул её, подхватив на руки, а затем поцеловал. Вспомнив, что вокруг них куча народу, в том числе и родственники… Джоанна только усмехнулась и притянула Энтони крепче.
Прервать их страстный поцелуй смог только стук каблучков, отбивавших барабанную дробь по ступенькам лестницы.
– Антуан! – вскрикнула Кристина, кидаясь к нему, – Антуан, ты же поможешь мне? Рауль, он в беде, и я не знаю…
Энтони на секунду опешил, глядя на плачущую навзрыд девушку, а затем уверенно тряхнул головой.
– Кристина, успокойся, ради Бога. Конечно же, я помогу, я за этим и пришёл. Не переживай так, все будет хорошо.
Уверенный, но мягкий голос мужчины и вправду слегка успокоил трясущуюся графиню.
Энтони удовлетворенно кивнул и усадил ее ближайшее кресло. Затем кинул взгляд на Тоби.
– Братик, сможешь сделать нашей гостье мятного чая? Мята растёт в обычном саду, он сразу за ледяным, если что.
Тоби кивнул, и они вместе с Флорой убежали за мятой.
– А как Флору пропустили, она же тоже новенькая? – поинтересовалась Джоанна.
– Ради Тоби, – кратко ответил Энтони, – решили, что двоим новеньким вместе все же безопасней, чем совсем одному…
На этих словах Энтони поймал давно знакомый ему темный взгляд человека, смотревшего на него с каким-то странным выражением лица.
– Добрый день, мистер Тодд, – кивнул он, вежливо улыбнувшись, хотя улыбка его и получилась слегка вымученной, – и Вам добрый день, мистер Терпин, – кивнул он второму человеку, также буравившему его глазами.
– Какой стыд! – прошипел тот, явно имея ввиду их публичные проявления любви.
Джоанна, которой совершенно не понравилась возможность разговора между цирюльником и своим слишком добрым супругом, поспешила поддержать хоть какой-то диалог с судьей.
– Если Вы про поцелуй, отец, то Ваши нравоучения слегка запоздали, – прохладно заметила она, – Вы, видно, пропустили момент, когда Вам намекали на то, что мы с Энтони женаты полторы тысячи лет. У него, если Вы вдруг не заметили, Экскалибур в руках! Как, судя по всему, пропустили Вы и информацию хотя бы о последней моей жизни, о семидесяти годах счастливого брака и прочем. Во имя всего святого, у меня трое детей, восемь внуков и семнадцать правнуков, а Вы мне сейчас собираетесь что-то про девичью честь и приличия…
– Восемнадцать, – поправил Энтони.
– Да, восемнадцать, – слегка раздраженно взмахнула рукой Джоанна… а затем на секунду замерла и резко повернулась к мужу, – как восемнадцать?
Энтони в ответ лишь широко улыбнулся и протянул ей изображение прелестного улыбающегося малыша.
– Ты тоже немало пропустила со своей миссией, – благожелательно усмехнулся он, – например, новость о рождении Джейми.
Джоанна невольно рассмеялась от счастья, разглядывая прелестного ребёнка.
– Это ведь то, о чем я думаю? – с надеждой вопросила она.
Энтони кивнул.
– Какое счастье! – прощебетала Джоанна, уже забыв и об отцах, и обо всем остальном, – наконец-то! Столько лет наш мальчик был один, и вот наконец, наконец он может быть счастлив!
И она нежно прижала картинку с младенцем к груди.
========== Интермедия. Взгляд на Землю ==========
Выстрел. Второй. Третий.
– Рози!
Симпатичная старушка в темно-красном платье осела на землю, и вокруг неё тут же сгрудились остальные, пытаясь хоть что-то сделать… Но она была мертва, и это было очевидно.
Перепуганная малышка, жавшаяся к стене, глядела на всю эту драму, развернувшуюся из желания ей помочь, когда на плечо ей твёрдо опустилась чья-то рука.
– Пойдём, – негромко приказал высокий, красивый мужчина и повёл девочку за собой.
На людей, столпившихся у тела, он даже не оглянулся, быстро удаляясь от них. На ходу спросил её имя, представился сам – мистер Оуэнс, так его звали.
Итан Оуэнс, как она узнала позже.
Итан… красивое имя. Будь она мальчиком, она бы непременно захотела, чтобы её звали именно так. Хотя ей и её имя вовсе не казалось некрасивым. Даже слишком.
Её звали Ария, Ария Голдсмит – что за имя для простой уличной бродяжки! Семьи своей она не помнила – кажется, была мама, когда-то, но она умерла, когда Арии было года три, всего лишь. Наверное, был отец – у всех же бывают отцы? Но его крошка Ария не помнила вовсе. С раннего детства она жила на улице, под присмотром уличной банды, которая кормила её в обмен на её работу, коей являлось попрошайничество, естественно, что ещё могла делать девочка трёх лет от роду?
Впрочем, теперь ей было уже шесть, и, пожалуй, она уже могла бы делать другие вещи… Если бы её хоть кто-нибудь им учил, конечно же.
Свою, уже прежнюю, ведь после случившегося, дороги назад не было, семью Ария не слишком любила. За что любить-то, за объедки и побои, если мало соберёт? Поэтому и расставание с ней девочка пережила абсолютно спокойно, и даже будущее не слишком пугало её – многим ли хуже может стать?
Хуже, разумеется, не стало. Но стало… по-другому. Правда, не сразу, а лишь после того, как малышка включилась в дело самостоятельно.
Итан Оуэнс привёл её домой, накормил, вымыл, одел… а далее со спокойной душой собрался отправить её в какой–нибудь приют. Это её, оказавшуюся после мытья вполне симпатичной темноволосой девочкой с яркими сине-зелёными глазами, совсем не устроило. Ей понравилось в доме у мистера Оуэнса – там было тихо, спокойно, и довольно уютно, особенно по сравнению с улицей.
Жены у мистера Оуэнса не было, детей тоже – он жил совсем один, и его, судя по всему, это вполне устраивало. Он был, как вскоре поняла Ария, мыслителем (слова «философ» девочка не знала, а когда узнала, даже не сразу выговорить смогла), обычно жившим на самой окраине города под названием Плимут, хотя теперь они все ещё были в Лондоне, куда он приехал вместе с семьей смотреть на Олимпиаду. Жил он отдельно от семьи, впрочем, и, когда любопытная по натуре девочка принялась расспрашивать его о ней, отвечал скупо и безэмоцианально.
Семья-то, с которой малышка официально познакомилась чуть позже, и помогла ей – родственники Итана, мнение которых о своей жизни он, очевидно, не слишком жаловал, хором убедили его, что приют – это слишком страшное место для такой хорошенькой девочки, а невысокая, но очень красивая пожилая дама по имени Джоанна Хоуп, или бабушка, как называл её мистер Оуэнс, оглядев девочку и перекинувшись с ней парой слов, категорически настояла на том, чтобы крошка осталась у Итана.