Сама Ария была благодарна старой леди – ей нравился мистер Оуэнс, хотя сперва она слегка побаивалась за свою судьбу. Мужчина вёл себя так, словно уже жалел о сделанном им добром деле и собирался сплавить девочку куда-нибудь, как только родственники отвлекутся и позабудут о ней.
Но вот они вернулись в Плимут, в небольшой, темный и мрачноватый дом мистера Оуэнса, и она осталась совсем ненадолго… ещё на денёк, и ещё, и ещё… И очень скоро обнаружилось, что Итан, кажется, привык к компании вездесущего ребёнка, вечно задающего неудобные вопросы. Вряд ли ему это нравилось, скорее, наоборот, все больше и больше раздражало, но попыток избавиться от девочки он больше не предпринимал. Ария Голдсмит осталась при нем, сделавшись его воспитанницей.
Она оказалась весьма способным ребёнком, быстро научилась читать, считать, писать и начала обучение наукам, сперва базовое, потом и более углубленное. Итан, будучи прекрасно образованным, учил её сам, хотя нередко ему помогали и другие члены семьи, в первую очередь, та самая милая бабушка, которая поспособствовала тому, чтобы девочка осталась в их семье. Она научила Арию шить, вышивать, плести кружево, петь, танцевать, играть на пианино… Иными словами, всему тому, чему её не мог научить Итан.
С Итаном у миссис Хоуп были довольно странные отношения. Они очевидно любили друг друга, но была между ними какая–то натянутость, провоцируемая в основном мужчиной. Он не любил заводить разговоров ни с бабушкой, ни о бабушке, ни, тем более, о других членах семьи.
Ария, которую жизнь с малых лет научила следить за словами, лишнего не лезла, быстро почуяв, что любопытство в этой области ну вот просто категорически не нравится опекуну, но несколько лет спустя, когда ей исполнилось десять, бабушка Джоанна, к которой Ария к тому моменту питала самые нежные чувства, рассказала ей о сути этого напряжения.
Нет, не то, чтобы Ария раньше не замечала, что при наличии просто огромной семьи у мистера Оуэнса не было родителей. Она просто старалась не замечать этого, интуитивно догадываясь, что лучше не надо. Теперь же она узнала о том, что случилось с женщиной по имени Хелен Оуэнс, изображение которой она впервые увидела в доме Хоупов – в доме Итана их вообще не было, о том, как её опекун остался сиротой в тринадцать лет… Как и о том, что отец мистера Итана, Джереми Оуэнс, был точно таким же приемышем, каким теперь была она. Миссис Хоуп вместе со своим мужем, степенным старым моряком, приняла его в семью и вырастила как родного сына, а затем потеряла его вместе с дочерью…
Ария плакала в тот день – ей было очень жаль доброй старушки, и мистера Итана, и его родителей, которые, по рассказам родственников, были чудесными людьми… Лучше всех, впрочем, о них рассказывал другой человек, которого Ария, непривыкшая любить, полюбила как-то даже слишком быстро. Даже быстрее, чем самого мистера Оуэнса.
Человека звали Бен, и он был дядей Итана и братом покойных Хелен и Джереми. Веселый пожилой парикмахер с удовольствием заплетал непослушные вьющиеся волосы девочки в красивые косички, а заодно и рассказывал самые разные истории, в том числе, и про чету Оуэнсов, веселых моряков, любивших море до конца.
Как раз во время одного из таких его рассказов, во время которых Итан сидел неподалёку и слегка кривился, делая вид, что ему неинтересно, и пришло страшное известие: началась война. Арии тогда было уже почти двенадцать, и она уже прекрасно знала, что такое война, а потому она, естественно, ужасно испугалась. И не зря…
Итан ушёл воевать, так же, как многие другие мужчины в семье, и вестей от него почти не было. Ария осталась в доме практически одна, не считая нескольких молчаливых слуг. Она старалась как можно больше заниматься и учиться, чтобы отвлечься от мрачных мыслей, преследовавших её. Однако это выходило у неё плохо. Шли дни, недели, месяцы… Спустя год с лишним после начала войны, её кровавые руки дотянулись до большой, дружной семьи. Погиб кузен Итана Барт, серьезный, строгий мужчина, с которым Ария виделась всего пару раз, но была поражена властностью, исходившей от него. Следом ушла мать Барта, Люси, а затем и Аллисон Хоуп, добрая супруга Бена. Тот отбыл во Францию вскоре после всего этого, и так и остался там… Он был уже стар и болен, но все ещё держался, а во Франции у него были дети.
Чуть позже пришли вести о смерти бабушки Джоанны и её капитана…
Ария плакала, искренне скорбя вместе с остальными, с теми, кто, так случилось, стал её семьей.
Итан остался жив, и вернулся после окончания войны… И внезапно оказался очень удивлён, когда по возвращении домой его встретила не слегка нескладная девочка подросток, а высокая, статная девушка с мудрыми печальными глазами. Едва заметив его, она кинулась ему в объятия, радуясь встрече, а после ужасаясь тому, что с ним стало: правая рука, простреленная в одном из боёв, до сих пор отказывалась слушаться, как положено, а вся левая часть тела и вовсе обгорела после одного из взрывов. Прекрасное лицо пострадало не сильно, но ощутимо – левая щека все ещё была в следах от ожогов, а большего Ария не видела из-за одежды, но чувствовала, что ожоги были серьезными, может быть, из-за того, как опекун двигался.
Хотя он все ещё был красив, в основном из-за все того же безразличия к собственной внешности. Ещё давно Ария поняла, что человек, принявший её к себе, является одним из прекраснейших мужчин современности, но он не желал даже знать об этом, его собственная красота лишь раздражала.
Война, естественно, не принесла ему добра: и без того равнодушный и скрытный, он совсем замкнулся в себе и своих философских размышлениях, не замечая ничего вокруг… В том числе, и Арию, которая, теперь, будучи взрослой, уже не смогла скрывать от себя тот факт, что опекун слишком дорог ей. Так, как не дорожат родителями.
Итан не видел. Он не видел ничего, он, кажется, совсем не замечал её заботы, её доброты и снисхождения к его мрачному характеру. Он не замечал, как она плачет из-за него…
Заметил он все это лишь тогда, когда Ария, устав от всего этого, пришла к нему и без обиняков попросила:
– Выдайте меня замуж!
Выпалив это, она оставила опекуна одного, чтобы он обдумал её просьбу.
Просьба эта повергла Итана в ступор. С одной стороны, она была более чем разумной – Арии теперь было уже семнадцать лет, вполне взрослая барышня, если не сейчас, то очень скоро ей действительно пора будет выходить замуж, а с другой… С другой, она выйдет замуж, уедет, и он останется совсем один… Снова.
Итан всегда считал, что он любит одиночество и покой, но правда была в том, что того одиночества он уже давным-давно не видел. В мирное время с ним всегда была крошка Ария, и теперь одна мысль о том, что она оставит его, приводила мужчину в ужас.
Как и всегда, он писал свои заметки в перерывах между целыми философскими трактатами, рождавшимися в его гениальной голове. Теперь же с помощью философии он пытался разобраться в себе и понять, что же ему делать в ситуации, которой он почему-то совсем не ожидал. Но мысли его путались, логика и спокойствие не хотели помогать ему, как обычно, и Итан начал впадать в совершенное отчаяние. Настолько сильное, что он решился даже спросить совета у другого. По счастью, подвернулся ему кузен, лорд Персиваль, приехавший его навестить.
– Ну ты даёшь, братец, – покачал головой Перси, выслушав Итана, – я не слишком хорошо знаю Арию, хотя она слегка и напоминает мне мою малютку Энни, но даже я вижу, чего на самом деле она от тебя хочет.
– На самом деле? – переспросил Итан, – ну, и чего же?
– Твоя философия тебя с ума сведёт, – посетовал белокурый лорд, – всему ведь должна быть мера. Ты так умён, Итан, и не замечаешь таких очевидных вещей! Да за тебя твоя воспитанница замуж хочет, разве непонятно?