Джоанна подошла поближе к демону и с улыбкой прошептала:
– Ну что, опять вы с Морганой проиграли?
– Ага, – кивнул тот, изо всех сил пытаясь скрыть улыбку, – грустно-то как…
Девушка негромко рассмеялась, покачивая головой.
– Ах, Баш. Мне бы твоё чувство юмора. Ну, да теперь, когда у нас все хоро… – взгляд её упал на что-то за обнимающимися парами, и брови её взметнулись вверх, – шо… Так, а это?
Себастьян проследил за направлением её взгляда и чуть слышно выругался.
– Вот черт, а об этом-то даже я забыл…
И он решительно шагнул вперёд, громко хлопая в ладоши.
– Так, друзья мои, это все, конечно, здорово, но мы с вами позабыли об одной маленькой детали…
– О какой? – пискнула Кристина, разом пугаясь, что что-то снова разрушит их счастье.
– Гахерис, Гарет, – кивнул Мерлин мужчинам, – за ваше воссоединение я, конечно, рад. Но что там насчёт ваших братьев?
– Кстати, да, – повернулся к Раулю Эрик, – а что насчёт них? Я о них уже давненько ничего не слышал…
Рауль на мгновение задумался.
– Так, ну Гавейн… Филипп, наверху. Он там уже давно, с тех пор, как… – он замолк, не совсем зная, как это сказать.
Эрик поморщился.
– Черт, – пробормотал он, – я его убил, да?
– Ну, не совсем ты, – развёл руками Рауль, – но, в сущности, да. Впрочем, он, кажется, давно не сердится, ты же знаешь, как Гавейн мудр… А вот Агравейн… Его я не видел. Говорили, что он не сумел родиться, потому что его будущие родители в этой жизни не встретились… Кажется, как-то так. Больше я об этом ничего не знаю.
Эрик вздохнул. В первой жизни их брат Агравейн не был лучшим из них – напротив, именно он являлся чёрным пятном на родовом древе семьи из-за участия в заговоре Мордреда против королевы Гвиневры и её якобы любовника Ланселота. Однако даже это не мешало остальным братьям любить его, да и в следующих жизнях он, кажется, изменился… Так или иначе, подобная судьба – нерождение – была действительно очень печальной.
– Где же он теперь? – спросила Аделина.
Ответом ей было негромкое «Кх-кхм», раздавшееся прямо откуда-то сзади. Резко развернувшись с коротким испуганным взвизгом, Аделина, а следом за ней и остальные наконец увидели то, что находилось прямо за их спинами – нехарактерно злобный и сердитый взгляд.
– Здрасьте, – буркнул Густав, сурово хмуря маленькие бровки на прелестном детском личике, – а я смотрю, ту уже традиция выработалась – забывать о моем существовании.
Аделина, ахнув, бросилась к мальчику. Тот сердито замахал ручками.
– Так, потише, дамочка! Вы меня не рожали, так что Вы мне пока ещё не ма…
Остаток фразы был заглушён, так как Аделина, невзирая на протесты неродившегося сына, притянула его к себе и крепко обняла. Откровенно шокированный этаким поворотом событий Эрик робко последовал её примеру.
Какое-то время мальчик фыркал и отбрыкивался, бурча что-то про нехороших родителей, но хватило его ненадолго, и он с усталым выдохом обнял их в ответ.
– Ну слава Богу, – вдруг громко прокомментировала ситуацию Кристина, – теперь хоть понятно, откуда ребёнок взялся. А то меня, право, весьма и весьма волновал этот вопрос. Здравствуй, Агравейн.
Джоанна и Себастьян, наблюдавшие за ещё одним воссоединением издалека, только синхронно покачали головами, понимающе глядя друг на друга.
– Ну ни дурдом ли, а? – одними губами спросил Баш.
Джоанна беззвучно рассмеялась.
– А куда нам деваться? – шепотом ответила она, разводя руками, – в какой-то мере весь мир – дурдом, а мы – врачи в нем. А с ними теперь что? До следующей жизни?
– Ну да, – кивнул Баш, – переродятся вместе, наконец родят этого дивного спиногрыза и будут жить счастливо.
– Ну, дай Бог, – улыбнулась Джоанна, – ладно, пора расходиться. Мы итак здесь уже долго сидим. Я их у тебя забираю, так что можешь теперь отдохнуть.
– Вот спасибо, – усмехнулся в ответ Баш, – а то я уже заколебался с этим недостаточно признанным талантом возиться. Мне бы лучше с Кенной поговорить, обсудить, где мы с ней находимся.
– А это давно пора, – вполголоса одобрила Джоанна, – а то вы полторы тысячи лет знакомы, а до сих пор не можете окончательно определиться, женаты вы навечно, или все же нет. Как дети малые, ей-Богу.
Баш в ответ только глаза закатил.
– Кстати, скоро ведь ещё один бал, на который пускают народ из Страха, – наморщив лоб, припомнила Джоанна, – вы с Кенной заглядывайте. Мария и Франциск там непременно будут, ты, поди, скучаешь по ним. Да, и Стефану сообщи, он тоже давно с Лолой не виделся. И Кэти тоже можно…
– Они, я думаю, и сами знают, но я все равно сообщу. И мы придём. Только уж, не обессудь, твоих родичей приведём тоже, с ними ещё не все кончено.
– Да знаю, – грустно вздохнула Джоанна, – я сама с ними общаться не очень хочу, но отец давно с матушкой и Ланни не виделся, они его ждут, а… биологического отца бабушка будет ожидать. Так что приводи, что уж с ними делать.
Сказав так, Джоанна обернулась к счастливой семье, окликнула их и поманила всех к себе.
– Пора домой, – заявила она, – нас там уже заждались.
И по мановению её руки возник новый портал, который, как никто не сомневался, вёл в чудесную страну вечной радости, именуемую Любовью, где и впрямь давно заждались бывших братьев и сестёр.
Комментарий к Часть 27. Вместе
Ура, хэппи-энд))) Всем добра!
P.S. Ну, пока ещё не совсем «энд»… Но все равно всем добра)
========== Часть 28. Счастье и справедливость ==========
– Напомните ещё раз, зачем мы туда идём? – боязливо обхватывая себя руками, робко вопросила Люси, – Нам там не рады, все коситься будут…
Баш переглянулся с Кенной, которая лишь головой покачала. Они-то оба прекрасно знали, что Светлые не имеют привычки пялиться на грешников с осуждением, и все напряжение, которое сейчас выражала Люси, и которое она и её спутники ощутили на прошлом балу, было лишь плодом их воображения. Это, кстати, было ещё одним недурным способом понять, насколько очистилась душа грешника – те, что не имели в помыслах зла, и в других не сомневались, а потому никакого дискомфорта взгляды Светлых и жителей Тени Любви им не доставляли.
На вопрос Люси, впрочем, ответил судья Терпин:
– Я не знаю, как Вы, мадам, а лично я иду повидаться с женой и дочерью. Вас туда никто силой не тащит, если Вас там никто не ждёт, можете и не ходить.
Шагавший рядом Стефан негромко фыркнул – Уильям Терпин ему импонировал.
Тень Любви встретила их знакомыми яркими красками и тёплым, чарующим светом, недоступным в Страхе и его Тени. Роскошное высокое здание, по направлению к которому они и держали путь, лучилось гостеприимством тех, кто явно был внутри. Там ждали всех.
У самого выхода (или входа?) группа столкнулась с невысоким человечком в капитанском костюме, с едва касающимися плеч волнистыми русыми волосами. За ним, в холле, через приоткрытую дверь виднелись и ещё люди.
– О, какие гости, – высоким голосом воскликнул человечек и усмехнулся, перегораживая им дорогу, – дайте хоть посмотреть на вас. Уж наслышаны-то мы немало…
– Уйди с дороги, мальчик, – буркнул судья Терпин, пытаясь заглянуть внутрь и рассмотреть людей за приоткрытой дверью, где виднелась фигурка светловолосой дамы в богатом наряде, которая, видно, услышав шум снаружи, выскользнула на крыльцо.
Судя по моментально мелькнувшему на лице судьи разочарованию, её он не знал.
Перегородивший дорогу человек картинно скрестил руки на груди и фыркнул.
– Сам ты мальчик, дед. А я, к твоему сведению, только в этой жизни несколько десятков лет по морям ходила, в том числе, и на собственном корабле.
Светловолосая дама тяжело вздохнула и закатила глаза.
– Хелен, манеры…
Та удостоила её лишь недовольным взглядом, более никак не реагируя.
– И что ещё за «дед»? – возмутился судья, прожигая морячку тяжелым взглядом.