Выбрать главу

***

Мы с вами не зря стоим здесь, у огромного бассейна, и смотрим за тем, как маленькая Клементина танцует вокруг него. Я мог бы описать вам ее детство, ее увлечения, ее родителей, но это бы только тормозило мою историю. А тетушка И приказала мне действовать быстро, поэтому у нас нет времени на продолжительные разговоры.                                                                                                                  Сейчас мы стоим у бассейна. Клементина бегает вокруг него, имитируя танцевальные движения и напевая какую-то песенку. Ее красивое, белое платье подпрыгивает вместе с ней, когда она, пробегая пару шагов, прыгает вверх, с криком: « - Поймала!» Возможно, она ловит бабочек. Чем бы дитя ни тешилось, да?

Внезапно она останавливается. Ее милое личико искажает гримаса боли. Смотрите, она держится за правый бок своего живота. Она начинает плакать, и эти мелкие мириады слез трагично блестят на ее лице в лучах заходящего солнца.

- Мама! - кричит она в сторону большого, уютного дома. Если бы мама прибежала к ней сразу, последствий можно было бы избежать. Так скажет доктор, пару дней спустя. Но, к сожалению, мама не слышит Клементину. Уборка идет полным ходом, и пылесос жужжит слишком громко.

«О, милая Клементина... Я тебя слышу. Мы тебя слышим. Но помочь не можем. Прости нас. Прости меня. Был бы я здесь и сейчас...» Но меня нет рядом с ней, да и вы ей тоже не поможете. Нам остается только смотреть, что будет дальше.

Клементина падает на колени и пытается снова позвать маму. Из ее рта льется кровь. Она - негодная, пачкает платье маленькой принцессы. Вы когда-то видели кровь на снегу? Видели, я знаю. Что-то ужасное и древнее можно разглядеть в тех кровавых каплях. Я знаю, что вы видите кровь красной. Но дело сейчас не в ваших глазах - а в моих. Когда в твоем ограниченном мире существует только два оттенка, и когда они смешиваются в таком сочетании - черный на белом, я как дальтоник могу вам сказать, что это прекрасно. Не то, что бедная девочка истекает кровью, а то, что я вижу за той кровью. Кровь - это только ширма, которая прячет ваши глаза от чего-то, что гораздо страшнее простой красной плазмы. Вода в бассейне тоже меняет свой цвет. Малышка падает туда, и начинает идти ко дну.                                                                                                                                    И тут... Наконец-то, ее замечают. Это папа. Вышел покурить. Он неистово кричит, указывая дрожащей рукой на мрачную воду их бассейна и на хрупкое тельце, плавающие в нем. Мама выключает пылесос, чтобы узнать, что происходит. Она открывает дверь и застывает от ужаса. Ее муж, промокший до нитки, весь в слезах, идет к их дому, через лужайку, неся на руках их горячо любимую, но в данный момент, бездыханную и окровавленную дочь. Мокрые сандалики спадают с ее ножек, потому что их сводит судорога. Они падают в траву, медленно и мелодраматично, как в тех старых фильмах, где для трагичности сцены герой что-то ронял перед смертью. Но это - не кино. Все по-настоящему.                           Она бросается к супругу с немым вопросом: - «Что случилось?». Рыдая, он пытается что-то сказать, но из-за постоянных всхлипываний у него ничего не получается. Мама Клементины тоже начинает плакать. Отец осторожно кладет ее на траву и начинает делать искусственное дыхание. И тут Клементина делает глубокий вздох, как будто вспомнив, что умеет дышать. Она хватает отца за штаны и тащит на себя. Отец радостно гладит ее по волосам, успокаивая, но покусанные губы его дочери делают еще пару судорожных вздохов и замирают. Маленькие ручки безвольно прекращают борьбу. Они больше не держатся за него.

Ее родителям хватает ума быстро взять себя в руки. Они садятся в машину, нежно положив дочь на заднее сидение, и мчатся в больницу быстрее пули. Но было слишком поздно.

***

Они доставляют Клементину в больницу вовремя, чтобы успеть спасти ей жизнь, но недостаточно быстро, чтобы она не впала в кому.                                                              Острый, инфекционный аппендицит, разорвавшийся внутри ее хрупкого тельца, почти успел затащить ее на ту сторону Радуги. Почти. Врачи сделали все возможное, и спасли девочку. Клементина пролежала в коме почти двое суток и этим изрядно напугала своих родителей. Но вы еще недостаточно хорошо знаете эту девочку. Она - настоящий боец.  И спустя некоторое время, она открывает глаза и спрашивает:

- Мам... что произошло? - у нее слабый, еле слышный голос. Она перенесла тяжелую операцию. Но она выкарабкалась. Единственным, но довольно ощутимым и жутким напоминанием об этом дне, для нее станет шрам. Та метка, из-за которой я вам и показал эту часть ее жизни. Этот шрам - некрасивый, рваный и пересекающий весь ее живот от области аппендикса, вплотную к лону - станет важной, но неприятной частью наших романтических отношений. Она будет стесняться его постоянно, несмотря на мои многочисленные попытки переубедить ее. Но об этом чуть позже.                                                                                                         А пока что, давайте облегченно вздохнем, ибо девочка осталась жива. Если бы она тогда умерла, лежа на операционном столе под скальпелем хирурга, я бы никогда ее не встретил... И может быть, эта история повернулась бы совсем в другую сторону.  Но этого не случилось. Выжив, она запустила колесо судьбы, которое свело ее со мной. Хорошо это, или плохо - судить не мне. Возможно, что скоро, дослушав историю до конца, вам придется меня осудить. А может, и нет. Возможно, вы меня пожалеете. В любом случае, я рад, что она выжила в тот день.