Так вот, ноги мои искали-искали и набрели, нашли «девушку-красное солнышко» («Солнцеликая девушка») и захотелось встречать с ней восход солнца, но, увы, этой мечте не суждено было сбыться. Не хотело солнышко восходить навстречу той девушке, видно, смущалось, потому, как девушка была невозможно красива.
Нет, мой дорогой, мой любезный, высоколобый или узколобый, ласковый или немилосердный, но стремящийся все узнать читатель! Донжуанство – это не простой бытовой вопрос, это – философия, это – школа, и мои представления о нем, как и ваши, оказывается, были далеки от реальности. Я не знал толком суть донжуанства, считал это лишь происками коварного сердцееда, даже и в годы своего московского студенчества, когда забавы ради бахвалился генетическим родством с далеким историческим персонажем – Орудж беем Баятом; у россиян он именовался Дон Жуаном Персидским, у испанцев – Дон Хуан «de Persia», у англичан Дон Жуан «of Persia»…
В библиотечных залах, в коридорах общежития и университета, отдающих банным сырым духом я сочинял небылицы и легенды про эту особу Несомненно, все клевали на эту развесистую клюкву, потому что люди падки на ловкие выдумки, на экзотическую диковинку, поддаются маги небывальщины. Есть и свидетели моих россказней, слава Аллаху, живы-здоровы, и могут подтвердить мои слова. Ну, если уж не сейчас, то в будущем кто-то поверит в достоверность моих сочинений. Ибо никому не хочется расстаться с завлекательной фантазией и, в конце концов, человек проникается верой в ее правдивость.
Причем, данное произведение мог бы написать только ваш покорный слуга. Ибо сущность моя и моего героя чрезвычайно схожи друг с другом. Но есть персоны, чей облик и злокозненное нутро напоминают четвероногих, и потому, пусть хоть они посвятят не двадцать лет, а полжизни донжуанству, они априорно обречены на неудачу.
Впоследствии мне стало ясно, что мои фантазии отнюдь не беспочвенны и, быть может, я действительно являюсь дальним потомком Орудж-бея Баята. Потому я взялся изучать биографию вероятного предка. Все мои выкладки свидетельствовали о моей причастности к его родословному древу. Я, как и он, высокого роста, глаза карие, волосы черные, волнистые. Я, как и иностранные аристократы, люблю одеваться с изыском. Например, мне хочется облачиться в черный фрак, надевать черные перчатки, носить черный цилиндр и ходить с тросточкой. Правда, во времена Орудж-бея таких причиндалов не было. Потому он носил куртку-дуплет с кружевным воротником и короткие брюки-браккет, берет или шляпу, а вместо тросточки у него была шпага.
Оба мы родились под знаком Козерога, в год Быка. Может, есть совпадения и в наших судьбах? Это ведомо лишь Господу Богу. Но то, что знает Господь, не дано знать простым смертным, а мы перед с Ним – лишь самовлюбленные писаки.
Прежде чем взяться за роман, я прочел до сотни сочинений, потому пусть не заблуждаются те, которые встретят в моем романе сходные или знакомые выражения и обороты. Я не стал, как водится в сказках, переправляться через реки верхом на мухе, черпать окрошку вилами, перепрыгивать через хребты, забросив аркан, – я предпринял взаправду длиннющее, грандиозное путешествие от Исфагана до испанского Вальядолида, тем самым воздав дань памяти достославного пращура моего Ордуж-бея. Кто же был он, персиянин (азербайджанец) Орудж-бей, которого испанцы окрестили дон Хуаном? Не спешите разузнать, как не спешил и я в поисках ответа, терпеливо следуя по путям-дорогам его судьбы, прослеживая вехи его жизни. Тому назад четыреста лет сей господин в качестве солидного сотрудника (первого секретаря) посольства Сефевидского государства пребывал в Испании, позднее следы его затерялись; остались песни и сонеты, сложенные в его честь.
Я стал изучать нити, связующие моего героя с герцогом Лерма, его женой герцогиней Луизой, с королевой Маргаритой Австрийской. Действительно ли Орудж-бей был убит на дуэли, или же стал жертвой посмертной мести окаменевшего Командора?.. Или стал жертвой судилища инквизиции, инспирированного кардиналом? Может, продал он душу дьяволу, или пытался перехитрить последнего, и пал жертвой дьявольских козней? Почему, с какой стати родовитый, именитый дворянин Орудж-бей, начальник гвардии шаха, говоря современным языком, командующий дивизией вдруг ни с того ни с сего отвратился от шахского двора, от своего кума Шаха Аббаса Первого, и остался в европейской истории геройством, проявленным при штурме крепости Остенде, а не атакой на тебризскую цитадель?