Горе той пехоте, которая хоть раз допустит, что ее штык может обмишулиться!
Много расспрашивал Фридрих об артиллерии. Но тут уже я говорил не все. Как, впрочем, не все я говорил о некоторых специфических особенностях егерской подготовки. А вот ракеты, о которых немцы были наслышаны от разбитых шведов, вызывали некоторое недоумение. Они же били по площадям, следовательно, наличествовал большой расход боеприпасов. Дорогое оружие для небольшой и не слишком богатой страны, где расходы на содержание королевского двора тяжким бременем ложатся на все население.
На население наследнику было плевать точно так же, как родителю, однако он считал, что сбереженные за счет отказа от пышности деньги могут пойти на более важное дело.
Усиление армии.
Наконец младшего Фридриха забрал от меня Петр. Они должны прийтись друг другу по нраву, русский император, не терпящий бездельников и многое умеющий делать собственными руками, и прусский принц, который тоже не чурается физического труда. В добрый путь! Дружба монархов – залог мирного сосуществования их государств. Нам с немцами делить нечего. Их территории нам не нужны, им пока не требуются наши. А вот сильный и дружелюбный сосед – это в интересах Пруссии.
Но, разумеется, дело не ограничилось беседами и договорами. Старший Фридрих по случаю нашего приезда закатил настоящий бал, так сказать, во французском стиле. Я бы предпочел тогда торжественный обед. Не люблю я танцев, и не только нынешних менуэтов, но и всех последующих. Женщин снимать на ночь не собираюсь, а зачем тогда перебирать ногами и отбивать поклоны?
Хотя нет. Я прежде сам не понял, почему машинально смотрю по сторонам, словно кого-то ищу. Потом осознал и стал искать целеустремленнее. И лишь потом сообразил главное. Понравившейся мне в порту девушки здесь быть не могло. Король, разумеется, пригласил ко двору лишь избранное общество, к которому незнакомка и сопровождавшие ее мужчины в лапсердаках при всем вероятном богатстве относиться не могли.
Да и вообще, на хрена она мне, выражаясь прямо? У меня прекрасная супруга, родившая мне двух детей, мальчика и девочку.
Или все мы, мужики, мазаны одним миром, и седина в несуществующую, согласно европейской моде, бороду – бес в ребро? Отпустить растительность в какой-нибудь дороге и вдали от царя и посмотреть: есть там седые волоски?
Если же без шуток, все настоящая ерунда. Сейчас понравилась, завтра уже забуду. Какое завтра, когда уже сейчас вспоминаются лишь глаза, а лицо в некой дымке?
Так, мгновенное впечатление, ценное тем, что так же мгновенно должно пройти. И вообще, я тут по делам, а через два дня нам всем предстоит пуститься в обратный путь.
Империя огромна, всех дел не переделать. Но хоть стремиться к этому надо…
4. Сергей Кабанов. Люгер
Шторм был слабеньким, баллов шесть. Сколько раз бывало и хуже! Однако и корабль был довольно небольшим, обычная бригантина, построенная наподобие родной «Лани», только все-таки несколько хуже. И мотало на ней чувствительно. По волнам гуляли белые барашки, ветер свистел в такелаже, а цвет лиц многих свежеиспеченных моряков уже начал приобретать зеленоватый оттенок. Обычное дело. К морю приходится привыкать, а тут взяли, призвали, назвали моряком…
Кто выглядел бодро, это Петр. Государь и самодержец всея Руси, а с недавних пор – император моря любил и чувствовал себя вольготно. Шторма его лишь радовали, вызывали желание сразиться со стихией. Вот и сейчас Петр улыбался, а порою, при ударе о корпус очередной волны, даже весело смеялся. Для него происходящее являлось небольшим светлым праздником.
Для меня – нет. Подобные «праздники» успели надоесть еще в бытность пиратом. Нет во мне жилки настоящего моряка. Даром что отец был не просто моряком, а капитаном.
Но я все-таки помимо прочего считался контр-адмиралом и присутствовал здесь, так сказать, по обязанностям. Да и не сушей же возвращаться из Кенига! Морем пришли, морем и уходим. Команда больше чем наполовину состояла из новичков. Откуда взяться морским волкам, когда берега мы отвоевали недавно, а флот растет как на дрожжах и постоянно требует притока новых людей? Но моряком можно стать лишь на палубе. Нет иного пути.