Окончилось это внезапным дефолтом — объявленным страной банкротством, отказом от своих финансовых обязательств и падением «твердого» курса рубля вдвое. И такое произошло через семь лет после обретения Россией независимости и начала ее движения в сторону европейских ценностей и свобод. Теперь страна оказалась в еще худшем положении, чем после краха СССР — теперь у государства не было денег даже на выплаты «бюджетникам» — преподавателям, врачам, военным. Это был полный провал: неумелое руководство, неверные цели, коррупция сверху донизу и, главное, полная потеря в народе понимания — куда же мы движемся. За Европой? К ее достатку и комфорту?
Потерпела крах не только экономика страны. Не выдержала испытания временем сама парадигма, принятая с независимостью, т. е. вся совокупность целей, идейных принципов и желаний людей. Несомненную истину и великую цель приняли за весь народ бывшие коммунисты, наследники большевиков, столь же немудрые и малообразованные, но вновь погнавшиеся за иллюзорными и чуждыми нам «европейскими ценностями». Вновь под ногами оказались прежние «грабли». Новые вожди опять повели народ не к самодостаточности и независимости, не к большей его сопротивляемости и силе, а сразу к «счастью» и «комфорту», чтобы стать «как они». Когда-то «счастье» манило в обличье «социализма-коммунизма», которые пообещал Карл Маркс. Теперь оно мерещилось в виде капитализма в новом издании, действительно очень успешного на его родине — у чуждой нам цивилизации, на «свободном Западе».
Однако, тогда рывок к счастью «мечтателя» Ленина был жестко прерван прагматиком Сталиным из-за ставшей очевидной его утопичности. Большевики вовремя осознали, что ленинская идея с «отмиранием государства» вот-вот обернется для всех гибелью. Страна заплатила за марксистские «мечты» и эксперименты разрухой и голодом, затем за сталинский режим бедствием, репрессиями и смертью почти четверти населения. Но народ, повинуясь внутренним вечным инстинктам, сумел выжить, победить в войнах и обрести невиданную ранее сопротивляемость и силу. После этого он стал совсем другим народом.
Так заканчивалась в России эпоха Ельцина — новой финансовой и хозяйственной разрухой, гражданской войной на Кавказе, обнищанием народа, необузданной преступностью и коррупцией. Однако этот период нельзя считать напрасным, неким «тире» в русской истории. За 10 лет фундамент социально-рыночной экономики был заложен в России, люди постепенно или вынужденно отходили от иждивенчества у всесильного государства, началось лихорадочное предпринимательство — полукриминальное из-за отсутствия нужных законов и доверия к «правоохранителям». Однако неудачи реформирования страны многими воспринимались с пониманием, с верой, что «если сегодня лучше, чем позавчера, то и послезавтра станет лучше, чем сегодня». В целом, так и происходило. Долгожданное и радостное освобождение от коммунистических пут и догм ощущалось всеми, кто считал это важным и нужным.
Самое главное, что произошло за те десять лет — Россия впервые в своей истории восприняла, наконец, политический плюрализм и свободу частной инициативы и предпринимательства. Их обретение Россией стало последней «инъекцией» качеств или свойств или «добродетелей», сотни лет приносивших Западу лавры мирового первенства, и веками недостающих России. Все остальное, что казалось нужными и уместным, было воспринято с Запада еще царем Петром, заимствовано его наследниками, затем, хотя и вывернуто наизнанку, но также многое полезное взято большевиками. Теперь же, после последней попытки вестернизации весь комплект ценностей, приносящих государству могущество и достаток, оказался, наконец, в руках новой России.
Ельцин навсегда войдет в историю, как человек, свергнувший «коммунизм» в России. Он почти бескровно перевел страну с рельсов коммунистической догматики и бесхозяйственности на путь демократизации, хозяйственного развития на принципах более естественных, основанных не на мечтах, а на человеческой природе, неоднозначной, греховной, но самой мощной силе в общественной и хозяйственной жизни. Под новый 2000-й год, в телевизионном обращении к народу, из уст Ельцина прозвучало: «Я ухожу…».