Художник что-то знает, но как далеко заходит его осведомленность, пока неизвестно. Чарльз надеялся, что, купив что-либо из его картин, он расположит его к себе и выудит информацию. Правда, есть риск, что тот просто сочинит эффектную сказку, но ради дела можно рискнуть.
Чарльз подошел к гостинице. Бар был закрыт, но во дворе за аркой имелось продуваемое всеми ветрами помещение, именовавшееся гостиной. Там он обнаружил своего шурина, сидящего в неудобном кожаном кресле и беседующего с мистером Экерли. Полковник был в мешковатых брюках гольф, а к одному из столов была прислонена сумка с клюшками.
– Ага, вот и Малкольм! – провозгласил он, увидев Чарльза. – Присаживайтесь, дорогой друг! Рыбачили? А я возвращался после своего ежедневного гольфа! Заметил вашу машину у входа и решил поинтересоваться, кто из вас пытается выпить в столь неурочный час. Вы куда-то ходили?
– Возможно, этот факт не широко известен, но я более или менее трезвенник, – сообщил Чарльз.
– Скорее менее, – уточнил Питер.
Полковник оценил шутку.
– Отлично сказано, Малкольм. Надо запомнить. Можно толковать двояко, да? Так чем же вы занимались? Наносили визит жене викария?
– Для этого я слишком трезв, сэр, – с серьезным видом ответил Чарльз. – Нет. Я общался со странной личностью, рисующей еще более странную картину.
Полковник поднял брови.
– С этим французиком? Я, конечно, не разбираюсь в искусстве, но, по-моему, его картины – полная дрянь. Я человек простой, и если смотрю на картину, хочу увидеть там что-то вразумительное. Хотя, наверное, я отстал от жизни.
– Интересно, что он здесь делает? Вы что-нибудь знаете о нем, сэр?
Полковник покачал головой:
– Нет. И никогда им не интересовался.
– Он не слишком-то располагает к себе, – заметил Питер. – Вероятно, он из тех, кто предпочитает держаться подальше от родных мест.
– У вас, молодые люди, одни тайны в голове! – воскликнул полковник. – Сначала бедняга Титмарш, а теперь этот, как его, Дюваль. Он-то в чем провинился?
– Этот тип заинтриговал нас своими речами, – объяснил Чарльз. – У нас просто кровь в жилах застыла, когда он стал распространяться о Монахе.
Полковник поднял руки.
– Нет-нет, тут я вам не товарищ! Вы хотите сказать, что слушали этого обкуренного торчка?
Чарльз быстро взглянул на него.
– Ага, вы тоже считаете, что он наркоман?
– Я понимаю, что так говорить не следует, – извиняющимся тоном произнес он. – Похоже на клевету. Но здесь все так считают.
Он обернулся на скрип открываемой двери. В комнату заглянул Уилкс. Поздоровавшись, он спросил, подавать ли джентльменам чай. Все отказались, но полковник задержал Уилкса вопросом:
– Послушайте, этот художник донимал мистера Малкольма болтовней о привидении. Он что, опять напился?
Тот, покачав головой, прошел внутрь гостиной.
– Боюсь, что так, сэр. Последние три дня с ним что-то происходит. Сначала все про Монаха говорил, потом о глазах, следящих за ним в темноте, а вчера и вообще плел про какие-то козни и переселение душ, у меня прямо мороз по коже прошел. Сдается мне, он малость свихнулся.
– Ну и дела! Надо бы его приструнить, – пробасил полковник Экерли. – Никогда не знаешь, чего ждать от наркоманов. Он становится опасным для окружающих.
– Да, сэр, и я так думаю, – поддержал Уилкс. – Иногда у него появляется нехороший блеск в глазах.
– Держите от него подальше свои кухонные ножи, – засмеялся полковник.
Питер посмотрел в окно.
– А вот и наш друг Фрип, – объявил он. – Выглядит утомленным.
Чарльз обернулся к окну, но Фрип уже прошел.
– Еще бы. В нашем монастыре много комнат.
– Фрип? Знакомое имя, – насторожился полковник. – Это тот человек с пылесосом?
– Он, – кивнул Чарльз. – Сегодня он демонстрировал его у нас дома. Вернее, по всему дому.
– Эти коммивояжеры просто чума какая-то! – возмутился полковник. – Он и ко мне заявился позавчера, но мой камердинер спустил его с лестницы.
– Я ему говорил, что в здешних местах у него дело не пойдет, – сказал Уилкс. – Почему он тут обосновался? Не слишком удачный выбор, но ему виднее. Так вы не будете пить чай, джентльмены?
– Нам пора идти, – ответил Питер, поднимаясь. – Когда вы пожалуете к нам на партию в бридж, полковник? Может, пойдем сейчас – выпьем чаю и поиграем?
Полковник не возражал, и вскоре они появились в монастыре, где застали Селию в состоянии исступленного восторга по поводу небывалой чистоты в доме, жаждущую немедленно заказать чудо-пылесос.