‒ Рэй! Рэй! – ору я, босиком сбегая по лестнице, проносясь через кухню и вылетая во двор.
Пребрана, моя кормилица, идет с полным ведром от колодца к дому. Я сбавляю темп и выдыхаю:
‒ Где Рэй?
Брана, не замедляя хода, выплескивает мне под ноги немного воды.
‒ Кэри, видишь, где солнце? Хоть ты и встала аккурат к обеду, но Рэйган только к вечеру явится.
Милая Брана. Ее ворчливый тон, намекающий на мою утреннюю лень, привычка делить день по приемам пищи, обуславливающим кухонные обязанности, уверенный шаг, не замедляющийся и показывающий, что впереди ждет множество дел… Всё это по-настоящему возвращает меня домой.
‒ Я сейчас тебе помогу! ‒ кричу я вслед ее мягкой, округлой фигуре. Но сама остаюсь стоять посреди двора.
То, что у Пребраны называется «встала аккурат к обеду», означает на самом деле примерно девятый час утра. Солнце и впрямь уже довольно высоко, но это объясняется скорее летней порой, чем приближением полудня.
Я оглядываюсь по сторонам. Вот когда во мне просыпается тяга к сравнению. Наш деревянный двухэтажный домик у самой опушки леса кажется просто сказочным на фоне воспоминаний о серой блочной пятиэтажке, в которой находится квартира Брегги. Перед домиком - очищенный от травы двор и крохотный сад, отделяющий «поместье» от луговины и реки. За рекой виднеется другой лес, скрывающий в себе торную дорогу. С той стороны и должен прибыть мой старший брат Рэйган.
Брана рассеяла мои опасения по поводу того, что я пропустила его приезд и, соответственно, предстоящее нам важное мероприятие. Значит, я отсутствовала только во время ночного сна. Великий, неужели я теперь каждый раз, засыпая, буду оказываться в теле Брегги?
Делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю. Я со всем разберусь. Всё наладится. Ничто не происходит без причины. А пока что мне нужно только написать письмо и заработать у Пребраны завтрак.
Время дома летит предательски быстро. Я отправляю в столицу знатно откормленного Браной почтового голубя. С просьбой о помощи к той, что умеет говорить с Параллельностью. Потом меня неумолимо затягивают хозяйственные дела. И только когда возвращается с базара муж Браны, Алекс, мы все садимся перекусить. Я не собираюсь волновать опекунов рассказом о своем внезапном единении с девочкой из другого мира. Такие вопросы я обсуждаю не с ними. Не ляпнуть бы только какое-нибудь из новоприобретенных земных словечек. “Каша необычной консистенции”.
Тот же, кому я сроду поверяла все свои секреты и проблемы, как раз приближается к дому. Я узнаю стук копыт гнедого Смерча, и вскоре Рэйган подъезжает к дому на усталом жеребце. Спешивается у самого крыльца.
‒ Уже бы в кухню заезжал… ‒ ворчит кормилица, но спешит достать с полки еще одну миску и ложку.
Брат тем временем машет нам рукой и ведет Смерча в конюшню за домом. “В конце пути позаботься о тех, кто помог тебе его проделать”.
Через несколько минут Рэй наконец в пределах нашей досягаемости. Я подлетаю к нему и прижимаюсь где-то на уровне подмышки. Брат старше меня на два года, и я едва достаю макушкой ему до плеча.
Его не было дома больше месяца. Он возглавляет военный поход против сил Переменчивой и теперь вернулся лишь по необходимости. Замечаю, что похудел, а в волосах, которые всегда были темнее моих, появились какие-то серебристые блики… Седина что ли?! В шестнадцать лет? Сколько же магии он использовал?
Мне, конечно, хочется с порога поведать брату о своей запредельной напасти, но меня кое-что сдерживает. Знаете, бывают такие моменты, когда, как бы тебе ни было тяжело, понимаешь, что другому еще тяжелее. И ты просто не имеешь права делиться с ним своим бременем. Вот это как раз такой момент. Кроме того, что на фронте явно всё плохо, сегодня в полночь Рэйгану Прайту, принцу Крутуса, предстоит отречься от престола.
Рэй сгребает меня в охапку, потом взваливает на плечо, кружит, обзывает новым, изобретенным за время отлучки, прозвищем и наконец усаживает на край стола. Тарелки с кружками бодро подпрыгивают, заставляя Пребрану охнуть. Но она не успевает даже возмутиться, поскольку тут же оказывается стиснута в могучих объятиях воспитанника. Следом та же участь постигает Алекса. И пока мы трое приходим в себя после бурного приветствия, мой братишка садится за стол и произносит: