Нельзя сказать, чтобы введенная ханом откупная система была действительной фискальной мерой. Тем не менее доходы ханства значительно увеличились против прежнего уже потому только, что по кучук-кайнарджийскому трактату султан лишился своих владений в Крыму, составлявших судакский и мангупский кадылык. Эти владения отошли от хана, сбор с земельных угодий этих кадылыков отдан на откуп Абдул-Хамит-аге и приносил дохода 14 т.[79]. Годовой сбор в Кафе, также отошедший к хану, составлял 4 т. Затем, с переселением христиан в азовскую губернию, остались во владении хана земли и сады переселившихся, доход с которых составлял 1500 р.[80]. Все эти имения находились в ведении Тап-Агасы, начальника придворной экономии. В видах же усиления средств хан увеличил подать, платимую селившимися в Крыму евреями и цыганами; вместо прежних 60 к. с души платили: богатые по 7 р. 20 к., средние по 3 р. 60 к. и, наконец, бедные по 1 р. 80 к. в год [81].
Вообще средним числом ханство имело доходов на 345.612 руб. Из этого числа 138.561 р. расходовались на содержание администрации и более 85.000 р. на содержание двора.
После финансов войско было другой важной заботой хана.
Состояние войска носило первобытный характер. Передовой и главной ратью служили ногайцы, представлявшие орду хищных наездников, способных производить одни разгромы и потому устремлявшиеся вперед войска для разорения пограничных областей. За ними выступал хан с войском, составлявшимся из отрядов, которые выставлялись беями и другими знатными мурзами, получившими от хана земли. Кроме того, Турция, в качестве покровителя, выставляла в поле свои полки, находившиеся в Кафе, Керчи и Еникале. Подобное разношерстное войско не могло удовлетворить Шагина, мечтавшего о завоеваниях на Востоке, Кавказе и Персии: оно не имело никакого устройства, не было обучено воинскому строю и вдобавок ставило хана в зависимость от беев. К этому следует прибавить еще, что турецких полков уже не было. В виду этого, учреждение постоянного войска и обучение его воинскому строю было необходимою задачей нового правительства. Шагин принялся за это дело с особой решительностью и в этом отношении пошел дальше, чем следовало. Чтобы привлечь все народонаселение к отбыванию воинской повинности, Шагин послал особых чиновников переписать все население для установления набора со всего государства [82]. Затем было объявлено брать из пяти дворов одного человека. Это распоряжение, хотя и с трудом, в виду народного неодобрения, но все-таки принялось. Произведенный набор положил начало регулярному войску, которое стали обучать европейскому строю [83]. Еще большее внимание было обращено на особый полк — сайменов. Они составляли ханскую гвардию, имели особую форму, особенное устройство и пользовались отличным вниманием со стороны хана. Кроме того, во дворце появились gardes de corps, куда вступали избранные мурзы. Затем архивные данные указывают нам на Мегметги-бея, состоявшего начальником при бешлейском войске с жалованием в 70 т. анча в год.
В связи с указанными реформами изменился самый образ жизни при ханском дворце: первобытная простота в соединении с азиатской роскошью уступила место более утонченному образу жизни, устроившемуся на европейский манер. Хан уже не был доволен Бахчисараем, способным удовлетворить своим закрытым местоположением прежних ханов, занимавшихся наездами и как бы укрывавшихся в глубоком бахчисарайском ущелье. Преобразователю ханства было нужно море, обобщающее народы, приближавшее Кавказ с его богатствами к империи Гиреев. Он останавливает свое внимание на Кафе, выбирает ее, по ее приморскому положению, будущей своей резиденцией и начинает там строить дворец [84]. По его плану новая столица должна была стать центром татарской гражданственности и промышленности, для насаждения которой Шагин вызывает иностранцев. Одним из первых предначертаний в этом направлении был план устройства в Кафе литейного завода; завод пороховой появился очень скоро, но не в Кафе, а подле Бахчисарая.
79
«Повелительный лист хана Шагин-Гирея» (из комисейского решения 1808 г. за № 383, хран. в архиве г. Симферополя).
80
Из ведомости, отправленной при рапорте кн. Потемкину, ноября 22 дня 1783 г. под № 1423 (архив г. Симфер.).
82
Из объяснений Ширинского бея и Абдул-Хамид-аги, приложенных к вышеозначенной ведомости.