Вкус вина на этот раз чувствовался сильнее.
Они целовались в темноте, пока Элья не легла рядом, обнимая его, спрятала лицо на его груди. Тенки не шевелился. Не двигался, пока не услышал, что она задышала ровно, размеренно.
Заснула.
Тогда повернулся на бок, устраивая на сгибе руки её тяжёлую голову с длинными волосами, обхватил непослушное спящее тело.
Прошептал на ухо:
– Девчонки... с вами даже, – подбирая слово, замешкался, – и мужчиной как следует не станешь.
В траве недалеко от них зашевелился ёж – действие заклинания проходило. Поднялся и побежал, шурша чуть слышно.
В синее небо далёкими иголочками впивались звёзды.
Июнь – Сорэнарэ
«Прибывают, прибывают», – по ряду вытянувшихся в струнку людей прошёл шепоток. Ацу понял это и без реакции слуг: предупреждающие огни побежали по раме, – и продолжал смотреть прямо перед собой, заставляя взгляд тонуть в невнятном тумане портала.
Ито-Хиносе, виновники сегодняшнего приёма, прибывали самыми последними: таможенные формальности, которые им пришлось пройти в Хиэй, отняли немало времени. Впрочем, никто не ждал их рано. Путь с другого материка просто не мог не оказаться хлопотным. Хлопотным и долгим, невзирая даже на порталы.
Ито-Хиносе возвращались в Сорэнарэ.
Пять лет прошло с той поры, когда Ацу, тогда пятнадцатилетний, вежливо попрощался с кузиной – именно здесь, в этой зале, во время визита вежливости, обязательного перед таким большим событием, как переезд семьи на другой материк. Пять лет он не видел никого из Ито-Хиносе, даже главу семьи – только в огне хрустального шара, – и вот сегодня древний род вновь собирает своих членов: со всех уголков не только Огненного материка – всего мира.
Туман полыхнул молочной голубизной, готовясь протянуть нить между Хиэй и замком Мурасе-Ито. Шевельнулась, вздохнула сила.
Первым появился глава Ито-Хиносе, отец Ллии, как водится, охраняя жену и дочь от врага, что мог бы ожидать на месте выхода. Встал перед рамой портала, высоко поднял голову, осмотрелся. Встретившись глазами с Ацу, еле заметно кивнул. Только тогда портал снова зашумел, загудел энергией, открывая путь для женщин.
Слуги склонились в ритуальном поклоне – скрещивая руки перед собой и раскрывая ладони, чтобы показать, что в них ничего нет, и Ацу повторил поклон, нагнувшись почти так же низко. Долгожданных гостей ни в коем случае нельзя было обидеть случайным небрежением.
– Прошло немало времени, – Ито-Хиносе чуть склонил голову в приветствии. По положению отец Ацу, глава рода, был выше кузена, но второй сын Мурасе-Ито по статусу считался младшим. Поэтому приветствие – хоть и от гостя к хозяину замка – было коротким.
– Мы рады лицезреть Вас в этом жалком замке. Соблаговолите простить за неудобства, которые вы можете испытать, пребывая в наших тесных помещениях, – не поднимая глаз, ответил Ацу.
– Где Мурасе?
– Отец вместе с матерью сейчас находится в зале празднеств. Оба нижайше просят извинения, что не смогли, как того требуют обычаи, встретить Вас в этом зале.
Настал щекотливый момент: положение Ито-Хиносе всё же было выше младшего сына Мурасе-Ито, и кузен отца мог бы по праву хмурить брови. Но его дочь, Ллия, являлась наречённой Ацу, так что, с другой стороны, кто как не будущий супруг должен встречать семью невесты?
Мгновение Ито-Хиносе размышлял, потом, видимо, пришёл к тем же выводам, сухо кивнул.
– Поторопитесь, – обернувшись, бросил он женщинам. – Негоже заставлять хозяев ждать.
Слуги дома Мурасе-Ито захлопотали вокруг прибывших, помогая им разоблачиться.
Ацу метнул короткий взгляд на Ллию и её мать, больше на Ллию – неудивительно, прошло пять лет, его снедало любопытство. Шар не мог дать изображение, точное до самых мелочей, как не мог показать собеседника с разных точек зрения; шар, в общем, был всего лишь средством связи, а сейчас Ллия стояла перед ним, живая и весёлая, пугающе реальная.
Перебрасываясь с матерью пустыми фразами, улыбаясь предвкушению праздника, кузина скинула короткую чёрную пелерину, открывая платье, пышное платье теплоцветного жёлто-оранжевого шёлка, с тонким, обтягивающим грудь лифом. В лицо дохнуло непрошеным жаром, и Ацу поспешил опустить глаза, скользнув быстро по фигуре Ллии – взгляд выхватил ещё ворох чёрных кружев из-под оранжевого подола и тонкие щиколотки в чёрных же чулках – кузина меняла дорожную обувь на туфли для танцев.
Миновало пять лет – ей исполнилось, кажется, четырнадцать в тот год, когда уезжали Ито-Хиносе. А сейчас ей девятнадцать, да, на полтора года кузина младше него.