После них Королевская школа лишалась одной пятой бывших младшекурсников. Кто поступал в другую школу, кто бросал обучение, кто, потеряв надежду стать боевым магом, выбирал более мирную профессию; причины, по слухам, были разные. И только после перехода на старшие курсы в Королевской школе начиналось истинное обучение боевой магии.
Туда Тенки и хотел попасть. Как можно скорее.
В феврале ему удалось уговорить преподавателей разрешить ему посещения старших: второго, третьего, четвёртого курсов. Несколько месяцев он сидел в углу тихонько, слушая лекции. Теперь – каких трудов ему стоило этого добиться! – неповоротливая машина эльфийской бюрократии медленно катилась в нужную сторону – Тенки подал заявку на перевод в третью младшую группу.
Эх, ему хотелось, на самом деле, попытаться сдавать экзамены уже в этом году, вместе с нынешними четверокурсниками – но, как ни жаль, шансы пройти были слишком малы. И так уже учительский совет скрипел мозгами, рассматривая его заявление, и проклинал, небось, тот дурацкий день, когда дал согласие пустить в школу безродного нинъе.
Опустив голову над учебником, Тенки усмехнулся.
Они ещё посмотрят.
Главное сейчас – попасть на третий курс. Если ему позволят, через год он станет старшим и сможет сам выбирать: заниматься ему всякими глупостями вроде стрельбы из лука или посвятить свободное время более полезным делам. Не надо будет слушаться идиотов-старшеклассников.
И только одна маленькая проблема...
В третьем младшем учится тот, короткоухий.
И чего эльф к нему привязался?
По правде говоря, выходки короткоухого начали переполнять чашу терпения Тенки. На днях этот придурок сжёг учебник – школьный, между прочим, учебник, в библиотеке потом пришлось плести несусветную чушь. Пожилой мужчина смотрел на Тенки с явным подозрением, хотя треклятая элхеская вежливость не позволила библиотекарю ничего сказать.
Ну и на том спасибо, в кои-то веки есть польза и от их вежливости.
И всё-таки, чего тому дикому эльфу от него надо?
И что это за дурацкое ощущение...
Как будто кто-то на него сейчас глазеет...
Первой реплики нинъе не понял. Слишком неразборчивой оказалась интонация, слишком смятым – произношение. Очень быстрая, скомканная фраза.
Но ясно одно – недобрая.
Неизвестно откуда взявшийся короткоухий подлетел к его столику, остановился, сжимая челюсти, кидая на Тенки угрожающие взгляды.
За спиной темноволосого элхе виднелись лица его друзей: один с перепуганной рожей, но в глазах светится жадный интерес, а другого Тенки знал – тот самый Виллиэ-«оодиэ», встречать приходилось. И даже разговаривать – не раз.
Виллиэ смотрел со странным любопытством, словно изучал загадочную жизненную форму.
– Приятно проводишь время? – прошипел нависший над Тенки короткоухий. Теперь слова его звучали разборчиво: видно, эльф ухитрился взять себя в руки.
Отвечать, это ясно – глупо.
Тенки презрительно дёрнул плечом.
– Всё ещё не знаешь своего места, щенок? – гнев в голосе непонятного старшеклассника угасал, интонации становились ледяными.
Плохой знак, лучше бы орал и плевался огнём.
Тенки оторвал глаза, прилипшие к одной строчке в учебнике, искоса взглянул на короткоухого. Лишь бы и эту книжку не сжёг в припадке буйства. Второго визита библиотекарь не простит.
– Хотя откуда тебе знать? – эльф говорил почти что ласково. – Ведь никто не станет тратить своё время, чтобы научить тебя вежливости.
В воздухе чуть ли не молнии сверкали. Пахло пылью, как перед грозой.
– Кроме меня. Запомни и будь благодарен, – как они могут излагать так певуче?
Тонкокостная длиннопалая рука выхватила из-под носа у Тенки тарелку.
– Эй! – вырвалось невольное.
Тенки вскочил, оказываясь лицом к лицу с короткоухим. Рука сжимала позабытую от злости книгу – до боли в пальцах.
Короткоухий смотрел на него и улыбался.
Лупоглазый придурок.
– Я покажу тебе твоё место, животное, – ласково произнёс эльф. Изящно наклонился, опуская тарелку на пол. – Жри.
В ушах зазвенело.
Ну уж нет. Хватит с него.
– Козёл, – сказал Тенки громко. По-нинъески, не утруждая себя подбором правильных тонов эльфийского языка. – Сам жри. Яйца свои сожри, придурок.
На красивеньком лице старшеклассника махровым цветом расцвело недоумение. Непонимание.
– Да пошёл ты, – добавил Тенки для острастки – что взять с Огнём обиженного? – Пошёл-ка ты, слышишь, ты, эльф хренов!