Небо хрипло рассмеялось в ответ.
Хиден вдруг осознала, что уже не убежать. Не вывернуться из холодных объятий ливня. Уже не получится остановить игру. Теперь не девочка питает грозу. Теперь гроза питается энергией девочки.
Небо рассмеялось ещё громче. С новой силой зарядил дождь.
Детская фигурка упала в мокрую траву.
***
Хиден снился сон.
Ей снилось, что она заклинает тучи, зовёт грозу. В этом сне тучи пришли на её зов, и дождь начался. Но вместе с дождём на Хиден опустилась пустота. Тяжёлая, тёмная, удушающе ледяная. Пустота, в которой эхом холодного ветра звучали слова: «Тебе жить надоело?». Бесконечная пустота, в которой нет времени. Пустота, из которой не уйти самой. Пустота, затягивающая куда-то глубоко-глубоко, туда, где выхода быть не может.
Несколько раз в пустоте загорались огоньки, но тут же гасли. А потом вдруг пустоту разрезал яркий солнечный луч, и Хиден побежала, хватаясь за него, пьянея от счастья, от возможности выйти на свет.
Но свет вдруг закончился: не погас – иссяк. Девочка выпила его. Выпила весь свет – осталось всего несколько капель. Одна капля. Всего одна капля света. Маленькая зелёная капля, которая шептала: «Хиден»…
Часть вторая
41 год Рейки, 4758 всеобщий год
Конец декабря – Огненный город
– Ли! Ты в комнате? Можно зайти? – после нетерпеливого стука за дверью раздался столь же нетерпеливый голос.
Дени-эльви.
– Открыто, – лениво отозвался Тенки: от неуёмного сокурсника не спасут никакие двери, заперты они или нет.
– Послушай, Ли, – Дени-эльви остановился на пороге, – у тебя не сегодня день рождения?
– Через месяц только.
Глаза сокурсника блестели. Что на этот раз?
– О! – обрадовался Тардис. – Так пойдём в город, отметим! Ты же не занят?
– Не то чтобы занят...
А-а, ясно. До начала занятий остаётся два дня, и Дени-эльви очень жаль тратить их на пребывание в тихой и пустой Королевской школе. А из адептов-второкурсников никого, кроме Тенки, выбор в наперсниках небольшой.
Вот драгоценный соученик и припёрся ловить рыбку на добрый уговор.
– Так пойдём, завалимся в нарайю! Я знаю хорошее местечко, и денег много не берут, и девочки все любезные и умные. Естественно, красавицы.
– К сожалению, – усмехнулся нинъе, – денег у меня в обрез. Я б предпочёл, чтобы мне заплатили, и даже готов для этого быть любезным и умным. Только с «красавицей» туговато.
– Ну пойдём, слушай, а то скукота какая! Скоро вообще учёба начнётся, никуда не выберешься!
– Прости, – мотнул головой Тенки. Видно, Дени-эльви и впрямь невмоготу: не в привычках элхе повторять приглашение несколько раз.
Сокурсник испустил явственный вздох. Смотри-ка, пытается сыграть на нервах. И зачем ему Тенки? Так нужен предлог?
– Да тебе там одному больше обрадуются, – способ избавиться от Тардиса оставался один, и Тенки встал, захлопывая книгу, – или погоди до завтра, Ацу должен вернуться. Позови его.
Сокурсник ловил взгляд нинъе, молчал.
– А мне в библиотеку надо, ты извини. Астеаки, сволочь, опять велел на шесть листов доклад писать, а у меня конь не валялся.
Похоже, Дени-эльви понял, что дело безнадёжное. Посторонился, пропуская Тенки, грустно посмотрел, как тот запирает дверь. Но сказать больше ничего не осмелился – и так уже был достаточно назойлив.
Уходя по коридору старшего общежитского корпуса, Тенки лопатками чувствовал разочарованный взгляд.
Библиотека, ясное дело, была пустынна и мертва. В отсутствие учеников выключены даже световые панели, а библиотекарь до самого начала занятий будет наслаждаться заслуженным отдыхом.
Подросток провёл ладонью по гладкой пластинке кристалла, почувствовал лёгкое щекотание магии. Технической магии – незадолго до каникул их научили определять видовую принадлежность заклинаний.
Медленно в зале разгорелись светильники.
В самой библиотеке хранилось не больше одной десятой от истинного количества книг. Подавляющее большинство находилось в подвале школы, огромном, на два подземных этажа, помещении. Вход ученикам туда запрещался, и Тенки внутри не бывал, хотя, нельзя скрыть, очень хотелось.
Особенно заманчивым казалось посмотреть на шкаф с фолиантами, таящими в себе самые могучие из заклинаний прежних времён. Такие книги, разумеется, не выдавались на руки, и шкатулка, доставляющая из хранилища заказы, их непреклонно игнорировала, сколько ни заказывай.