– Кто выгнал? – удивился мальчик.
– Дедушка, – голос девочки стал таинственным, – папины родители маму не любят, вот и выставили из дома.
– Разве так можно?
– Кто им запретит? Дом на дедушку оформлен. Он строительством занимался, пока мы по делам фирмы за границей жили. Так было удобнее.
– А ты? Тебя тоже выгнали?
– Нет, конечно! Они собирались меня воспитывать. Я сбежала. Мам Тане и так тяжело пришлось в жизни, – девочка задумчиво посмотрела на фотографию у креста, склонила голову на бок и продолжила: – она, когда совсем была молодая, сыночка чужим людям отдала. Хорошим. Любят его, но она страдала. А теперь и дочь отбирают.
– Как, ты говоришь, маму зовут? Таня?
– Антонина. Я так с детства привыкла: «Мам Таня», а вообще, То-оня.
Сашка резко оглянулся на женщину. Вот кого девочка напомнила!
– Ничего себе, не думал встретить её, – шептал мальчик, почти не слушая рассказ о том, как его сестра ухитрилась от дедушки и бабушки улизнуть.
– Я скучала, ревела, они даже не разрешали звонить мам Тане. Представляешь? Только отец погиб, а теперь и без мамы осталась, – девочка сокрушённо качала головой, не детским движением напоминая мультяшную старушку.
– Как же ты сбежала? – без особого интереса спросил Сашка.
– Когда была в бассейне. Я плаваньем занимаюсь. На областных соревнованиях в прошлом году второе место заняла!
– Крутая. Ну, и чего?
– Сказала, живот болит, побежала будто бы в туалет, а сама в раздевалку, накинула халат и к вахтёрше. Та разрешила позвонить. Мой-то мобильный отобрали, из дома тоже не позвонить, там мамин телефон в запрещённом списке был.
– Наизусть, что ли номер помнила? – удивился Сашка.
– Папа давно ещё заставил выучить, его и мамин. Он всегда боялся, что меня похитят.
– Тяжела жизнь олигарха.
– Ладно тебе, – девочка обиженно отвернулась.
– Я пошутил, забей. Обрадовалась мама?
Девочка натянула глубже на уши шапку и продолжила рассказ, хвастая своей сообразительностью.
– Ещё бы! Расплакалась, когда услышала мой голос. Пришлось сказать, что мало времени. Если бы дедушкин охранник увидел, как я по телефону говорю, всё могло сорваться.
– У тебя ещё и охрана была?
– А как же! Меня и в школу, и в секцию под конвоем водили.
– Ничего себе. – Сашка посмотрел на собеседницу с любопытством.
– Когда холодно, дядь Вова в холле сидит, но тогда тепло было, прогуливался, по мобильному трындел.
– Значит, вы с мамой договорились?
– Ага! Учебный год заканчивался, в школе собирались дискотеку устроить. Я мам Тане сказала, чтобы она меня в скверике ждала, я из окна в туалете на первом этаже спрыгну, и к ней прибегу. Там в заборе есть место, где прутья широко, я смогу пролезть.
– Круто!
– Это ещё не всё, – хитро шевельнула бровью девочка, – мам Таня сказала, чтобы я документы свои взяла из сейфа у папы в кабинете. Пришлось ночью, пока все спали, идти туда. Я боя-а-лась! Жуть! Темно… крадусь с фонариком, чтобы с улицы не заметили свет в кабинете.
– Охрана?
Рассказчица быстро кивнула и, схватив Сашку за рукав, продолжила скороговоркой:
– Код мама помнила, хорошо, дедушка не сменил! Я заглянула в шкатулку, там куча документов, как подумала, сколько рыться надо, чтобы нужные найти! Решила все взять, лучше мы потом вернём лишние.
– Ты, смотрю, шпионка, прям.
Девочка улыбнулась, подпрыгнувшая верхняя губа показала ровные зубки и розовые дёсны.
– Где ж ты эти бумаги прятала? – поинтересовался Сашка.
– В портфель положила, ещё туда кое-какие любимые вещи сунула, а потом нарочно «забыла» его в школе. Когда дискотека началась, я сбегала в кабинет нашей классной за портфелем. Потом улизнула к мам Тане. Только меня и видели.
– И чего теперь? Ищут тебя?
Девочка погрустнела.
– Не просто нам. Пока у мам Тани деньги есть, мы квартирку снимаем. В школу не хожу, мама документы забрала. Занимаюсь дома по книгам, интернету…
– Знаешь что? – Сашку вдруг осенило, – давай телефон, я тебе номер запишу.
Сестрёнка сняла варежку, добыла мобильный из кармана и протянула со словами:
– Зачем?
– У моего отца юрист знакомый, в одном классе учились.
– Юрист?
– Адвокат, кажется. – Сашка закончил набивать цифры. – Зовут отца Павел Петрович Самойлов. Позвонишь, скажешь, что номер дал Саня, просил помочь.
– Лучше ты сам скажи! – неудобно, как-то…
– Считай, сказал уже, – он печально посмотрел на сестру, потом указал подбородком на могилу, – родители думают, я умер.