Квартерон сорвался с места и вылетел из комнаты, Васт бросился за ним. Вот и прекрасно, пусть догоняет, неуступчиво фыркнула Тина. Утешит… или не даст воспитаннику совершить какую-нибудь глупость.
— Ты несправедлива к Таросу, Тина! Можно его понять… — укоризненно вздохнул хариф и хотел еще что-то добавить, но Костик вдруг сорвался.
Наверное, слишком много пережил за это утро, да и напряжение и усталость, накопившиеся за последние дни, сказались. К тому же добавилась все растущая тревога за "братиков" и тоска по дому, мама должна была приехать на выходные… что с ней произойдет, когда она не найдет сына… страшно представить.
— А ко мне кто справедлив? Меня — кто понял? — выпрямившись, уставился он на харифа ненавидящим взглядом, — вот вы можете представить, что это вы перенеслись в чужой мир? И сначала вас рвала боль… дикая… жуткая… много хуже, чем иголки под ногти. А потом вы оказались в море… на глубине… и никак не могли выплыть… и тонули и прощались с жизнью… а очнулись в странном, совершенно чужом месте. Какая-то висящая над камнями корзина, хлипкие мостики… И вдруг вваливается незнакомец… ну, в вашем случае пусть будет незнакомка, прижимает к стене, наваливается всем весом и больно щипает за… ягодицу. А у вас ещё все тело… сплошная рана, каждый клочок кожи помнит боль перехода… и вы не знаете, имеет ли он право убить, если окажете отпор?! Вот вы бы немедленно влюбились в эту садистку?
— Почему ты мне сразу это не рассказала?! Я бы больше близко его не подпустил! — вскочил с кресла хариф, и метнулся к окну, а Тина только теперь осознала, что это вовсе не ее комната.
— Я его запер. — Оказывается, Васт уже вернулся, и теперь хмуро рассматривает Костика, — мне ты тоже могла рассказать.
— Не лги сам себе, Васт, — устало опускаясь на подушки, отмахнулся Костик, — ты видел все происходящее и все время был на его стороне. К тому же я в тот раз отбилась… и тоже щипнула его. Сильно щипнула… от обиды и испуга.
— Теперь я понимаю… откуда у него такой страшный синяк, — невесело пошутил анлезиец, — но я не был на его стороне… я старался быть беспристрастным.
— У тебя очень плохо получалось, — не сдался Костик, — но это не важно. Попытка подсунуть мне… снотворное или что-то еще, была вашей общей идеей. Я заранее почувствовала неладное, и специально за вами наблюдала. Вы все трое были в сговоре… и сам понимаешь, больше доверять никому из вас я не могу. Только морянам.
— Это не было снотворное… просто снадобье, помогающее испытать чувства другого… — запротестовал Васт, но Тина снова перебила.
— Не лукавь. Любое средство, которое может изменить мнение или взгляды человека, он должен пить только добровольно и осознанно. Почему ты смотришь на ситуацию только с одной стороны?! — метала в командира яростные взгляды девушка, — А ты попытайся взглянуть с другой! Допустим, в тебя влюбилась наша кухарка. Горячо и бескорыстно. Добыла зелье, подлила тебе в чай, а потом чмокнула. И все?! Ты уже тоже горячо любишь эту добрую женщину?! И готов делить с нею свою жизнь?!
— Тина… — блондин даже побледнел, — у тебя какие-то неправильные примеры…
— Это мораль у тебя неправильная, однобокая! Да вы с первой минуты, как я тут появилась, только и делаете, что пытаетесь перековать меня под свои понятия… Осталось лишь вывернуть мне душу наизнанку… А о том, что у меня всего и осталось своего, что эта душа, даже не задумались…
Костик резко захлебнулся подкатившей к горлу болью, внезапно осознав, сколько страшной истины в его последних словах. Переполненное горькой обидой и потрясеньями последних часов сердце замерло, забилось пойманной в силки птичкой…
Тина неожиданно почувствовала себя такой же одинокой и никому не нужной… как давным-давно, когда была совсем маленьким мальчиком. Обнаружившим в одно вовсе не прекрасное утро, что мамы нет дома, а в кухне за столом пьет чай сердитая соседка.
Слезы сами брызнули из глаз, и моряна мгновенно оказалась рядом, прижала к груди. С другого боку прилепилась Сая и тоже зарыдала в голос, умудряясь еще и что-то причитать про проклятых козлов, чуть не угробивших ее девочку.
Воины не выдержали и дружно рванули прочь, и если хариф что-то буркнул насчет важного дела, то Васт даже не стал придумывать предлог.
— Ну, все, — гладя Костика по спине, приговаривала королева, — хватит. Тебе и правда пора покушать, моей энергии хватит ненадолго. А драконья кровь хоть и добавляет на время сил, но совершенно не питательная.
— Спасибо тебе… — всхлипнув последний раз, признательно прошептала Тина, и они обе точно знали в этот момент, что благодарит иномирянин вовсе не за сочувствие.
А за последние тренировки, когда моряна учила его лечить не только других, но и саму себя. В том числе и от отравления. Причем от внезапного, непонятого, когда даже руки сам себе на больное место положить не успеваешь. Просто мысленно переключаешь организм на режим самоочистки. И единственное необходимое условие — должно быть достаточно энергии.
— Мне пришлось пить драконью кровь… иначе бы свалилась, — черпая бульон, призналась Атина моряне чуть позже, — утром шпиона поймала…
— Сая, — приказала моряна, — нам нужно поговорить, покарауль в коридоре. И не обижайся.
— Я и не обижаюсь, — гордо задрала нос квартеронка, — понимаю, не маленькая.
— Ты очень рисковала! — сердито отругала королева Тину, — едва Сая плотно прикрыла за собой дверь, — а если бы сил не хватило?! Или я пришла немного позднее?
— У меня не было другого выхода, правда, — тяжело вздохнул Костик, — видишь, до чего они додумались? Да и времени особо размышлять не было. Но крови я с запасом хлебнул…а, и яд только языком лизнула.
— Я тебя понимаю, как никто, — моряна с горечью оглянулась на дверь, — нас ведь в этом мире все распущенными считают, беотказными. На все готовыми ради мужской ласки. И никто не знает, что на это мы идем ради сохранения рода. Детей, мы конечно хотим, и любим… но вовсе не от каждого мужчины готовы их рожать. А к нам идут всякие… малорослые, старые, недоразвитые… уродливые.
— Неужели нельзя их… как-то сортировать, что ли? — Костика передернуло от картинки, предъявленной слишком живым воображением, — или вы потом… выбраковываете детей?!
— Ну как ты могла такое подумать! — Возмутилась моряна, — детей! Нет, мы отбраковываем их отцов. В каждом гроте стоят столики… легкая закуска, напитки. И каждая моряна, входя в грот с очередным гостем, сама решает, что он будет пить. Вино любви, или вино забвения. В первом случае возможно появление потомства, а во втором… гость наутро будет твердо верить, что провел незабываемую ночь. И всем расскажет, как жарко умеют любить моряны… у вас, ты говорила, это называется — реклама.
— А на самом деле? — Костик даже развеселился, осознав, сколько любителей клубнички стали рекламными агентами поневоле, — Он нежно обнимал подушку?!
— Вот именно, — улыбнулась моряна и внезапно стала очень серьезной, — а теперь я хочу тебе пояснить, ради чего пошел на этот шаг Пруганд. Оставим пока Тароса… сначала о тебе. Как ты любишь — с примерами. Представь, приезжает в замок адмирала Гердвина молоденькая и хорошенькая иномирянка с выдающимися способностями. Причем — одинокая. Как ты думаешь, сколько мужчин тут же сообразят, что неплохо бы прибрать к рукам такой лакомый кусочек?! Но не вспоминай про их жен, у знати в моде многоженство. И не надейся, что они будут ухаживать честно, дарить цветы и читать стихи. У многих есть в подвале тайные комнаты… где за одну ночь из самой строптивой девушки можно сделать шелковую и послушную. Причем, не портя ее кожи… Да и зельями знать пользуется очень изобретательно, думаешь, зря я тебя учу самоизлечению?! Вот и думай, хуже или лучше хотел сделать тебе хариф, подсовывая в качестве мужа, жениха или возлюбленного надежного человека, готового тебя защищать?!
— Блин, моряна! — охнул только теперь все осознавший Костик, — Но он же мог поговорить со мной?! И объяснить все, вот так, как ты? Кстати, а почему ты мне раньше ничего не говорила?