Мы посмеялись над моей фантазией и снова замерли, потягивая вино, слушая песню моря, и думая каждая о чем-то своем.
Я не сводила глаз с радуги. Не знаю, чем она меня притягивала. Мне казалось, если подойти к воде, ступить на закатную дорожку, то можно легко очутиться у подножия радужного края, что купается в море. Но при этом я была абсолютно уверена, что вход в зарадужье находится с другой стороны: там, где кромка обрыва выступает над морем, и где нет никакого видимого шанса ступить на радужный мост.
Что меня подвигло позвать Натаху прогуляться по берегу моря, не знаю. Наверно, трехчасовое сиденье в машине. Но, оставив Машу, которая весь день была за рулем, наслаждаться тишиной и покоем, мы пошли по воде навстречу радуге.
Странности начались, едва навстречу перестали попадаться люди. Радуга словно поворачивалась к нам именно той стороной, где, по мнению моей бурной фантазии, открывалась дверь в другой мир. Получалось, что на обрывчик над морем подниматься нет необходимости, пресловутая «избушка» по собственному почину поворачивалась к нам передом.
И в какой-то момент я, ступив поглубже в воду на золотую дорожку, вытканную морской гладью из лучей солнца, ощутила странные колебания воздуха, словно сквозняк подул из раскрытых дверей. И это при отсутствии ветра! «Стоп, какие двери», – одернула я себя, – «не выдумывай».
Но меня несло дальше. Шаг… Еще шаг… И я понимаю, что глубины нет, хотя уже должно быть повыше колена (это вам не наш ейский лиман или залив, рай для малышни и воробьев). Это Черное море, где с берега нырять можно. Я делаю еще шажок и краем глаза замечаю округлившиеся глазищи Наташки. Смотрю под ноги и понимаю, что иду… нет, не по воде… по золотой дорожке, точнее, по золотой колее. По щиколотку проваливаясь в податливую, но упругую морскую гладь.
– Хм… что за ерунда? – воскликнула Наташка, делая при этом шаг за мной.
– Рискнем? – спросила я, кивая на радугу, которая была все ближе и ближе.
– А рискнем, – ответила верная боевая подруга, и мы пошли дальше.
Через пару метров уперлись в нечто, напоминающее стену, но очень сильно невидимое! А за прозрачным барьером начинался край радуги, ведущий в вышину.
– Ну и что будем делать дальше? – интересуюсь у напарницы по галлюцинациям. «И ведь вроде вино брали в приличном магазине, – подумалось мне. – А надо же, как глючит!»
Натаха протянула руки и несмело прикоснулась ладонями к призрачной стене. Я попробовала сделать шаг вправо, но нога тут же ощутила прохладу морской воды, недостаточно прогретой для июня.
– Черт, вправо-влево никак. Засада, – пробурчала я вслух. – Тут теперь либо назад, либо каким-то образом вперед. И вот, самое смешное, тянет меня вперед, представляешь?
– Представляю, мне тоже хочется вверх по радуге, – прижавшись обеими ладошками к преграде, заявила подруга.
– Ага, – заметил мой скептицизм. – В кино именно так все и начинается: заманили сказкой, оказались в логове маньяка.
– Да ладно тебе! Все будет хорошо! – объявила любительница приключений, отмахнувшись от моего привычного занудства, которое я называла разумной осторожностью.
– Ну и что делать-то будем? – вздохнула я. – На радугу хочется, а как прорваться – не знаем.
– Что в таких случаях в сказках делают? – поинтересовалась Наташка.
– Да кто его знает. В восточных говорят «сим-сим, откройся»… В русских обычно кто-то Ване-дураку помогает… У кого на что фантазии хватает.
– Будем слова сочинять?
– Идеи есть? – поинтересовался мой скептицизм.
Мы задумались…
– Слушай, ну кроме бреда в голову ничего не приходит, – вздохнула я.
– И какой бред на этом раз?
– А помнишь детскую считалочку про цвета радуги?
– Помню…
– А попробуем вслух произнести?
– А давай, все равно терять нечего, – махнула рукой подруга, оторвавшись от созерцания потустороннего пространства.
И мы начали.
– Каждый Охотник Желает Знать, Где Сидит Фазан… – отчетливо произносили мы вслух. И вдруг я увидела или скорей ощутила, как вздохнула, а может просто всколыхнулась прозрачная защита другого мира, в полотне появилась радужный разрыв, в лицо дунул легкий цветочный ветерок.
Мы переглянулись, взялись за руки и шагнули вперед. В тот момент две великовозрастные девицы ни о чем не думали: что творим, куда идем, зачем нам все это надо. Впереди переливалась разноцветным сиянием радуга. Назад оглянуться было страшновато. Нас вел азарт и жажда приключений.
Шаг, второй и вот мы у края радужного моста. Он узкий и крутой. «Как мы на него забираться будем?» – мелькнула шальная мысль, и я, отпустив Наташкину руку, приподнимаю правую ногу и опускаю на мостик. Словно сквозь вату слышу подружкин вскрик, сердце испугано замирает, чтобы через секунду понестись вскачь: