— Вижу, я все-таки немного запал в память вашего высочества. — Моя реакция была истолкована верно.
Моргнуть не успела, как раздражение сменилось досадой и жалостью.
Пиршество в библиотеке было несколько неуместно, но состояние жениха я приблизительно понимала, хоть и находилась, так сказать, по ту сторону.
— Мейхем Ари-Ираж, — назвала его полное имя я и шагнула ближе.
Хотелось как-то помочь, что-то сказать…
— Неплохо звучит, правда? — обратил на меня слегка затуманенный взгляд жених.
— Красиво… — подтвердила я.
И подошла еще ближе. Что именно нужно сделать или сказать, я не знала, но просто уйти и оставить его здесь напиваться в одиночестве казалось неправильным.
— Жаль, носить это имя недолго. — Он залпом осушил бокал. — Сутки примерно, да? А потом оно так же замечательно будет смотреться на могильной плите. Мило, вдохновляет… тонизирует!
На последней фразе он с громким стуком поставил бокал на стол, судя по всему с трудом удержавшись от искушения швырнуть его в стену.
Подготовили меня все-таки плохо, потому что я совершенно не ожидала, что жених может оказаться настроен столь агрессивно. Логично, но… Черным Королевам не перечат. У сестер все прошло гладко, мама с бабушкой не предупреждали ни одну из нас о возможных трудностях такого рода.
Именно мой жених почему-то не был в восторге от перспективы быть растерзанным огромной черной паучихой после первого брачного дня. И, должна заметить, я не могу его за это осуждать.
Я сама не заметила, как подошла почти вплотную к столу, за которым он устроился.
Поймала его взгляд, чуть не покачнулась от всей гаммы плескавшихся там чувств. Сухо, болезненно сглотнула. И тихо сказала:
— Прости меня, пожалуйста. Я не хотела.
Дернуться не успела, как оба запястья угодили в плен мужских ладоней. Мейхем с силой притянул добычу к себе. Я чуть не рухнула на него! По разгоряченной смущением щеке скользнуло дыхание с еле ощутимым запахом сыра, винограда и вина.
— Чего именно? — скептично уточнил жених.
Промолчала. Любой ответ прозвучал бы сейчас одинаково глупо.
Противник это прекрасно осознавал, поэтому преимущество было на его стороне.
Слишком сильную, даже болезненную хватку он не ослабил. Полный ненависти взгляд обжигал. Казалось, на коже, там, куда он смотрел, остаются красные струпья. Рот, подбородок, шея… грудь. От резкого рывка халат распахнулся, и теперь я стояла перед женихом в одной темно-синей сорочке. А он бессовестно рассматривал открывшийся его вниманию вид.
Пристальный взгляд медленно прошелся вдоль линии декольте. Дыхание участилось. У обоих.
Желтые огни в глазах Мейхема разочарованно погасли, но мгновение спустя опять вспыхнули. Почти осязаемый взгляд заскользил ниже — по животу, бедрам, ногам, пока не наткнулся на удобные сиреневые тапочки. На породистом лице заиграла язвительная ухмылка.
А я почувствовала себя так, будто кто-то чужой без разрешения влез в личное.
— Пусти! — потребовала возмущенно.
— Думаешь, стоит? — усомнился жених поневоле.
Его внимание вновь вернулось к лицу. К губам, если быть точнее.
— Я приказываю! — Это была крайняя мера.
Впервые в жизни она не подействовала. Он негромко рассмеялся, щекоча дыханием мою щеку, потом еще раз потянул на себя. И я таки завалилась к нему на руки.
Кольцо объятий было таким же болезненным, как недавняя хватка. А к запахам недавно потребленной снеди добавился слабый мускусный аромат.
— Плевать, — доверительно сообщил мужчина почти что мне в губы.
Трепыхаться было бесполезно, я пробовала. Внутри спиралькой закручивался страх, но вместе с ним пришло какое-то новое чувство. Его тело даже через одежду было горячим. Наши мужчины куда более теплокровные, чем женщины. И пробуждающаяся во мне паучиха неожиданно воодушевилась, потянулась к теплу.
Вот это плохо… Я беспомощно хватанула ртом воздух и максимально спокойно напомнила:
— Ты забылся. Перед тобой третья принцесса Шанаси.
Смех у него был такой же приятный, как и голос, и такой же ядовитый.
— Внесем небольшие поправки, — муркнул жених мне в шею, после чего слегка погладил чувствительное местечко за ушком. — Ты не передо мной, а на мне. К тому же через несколько дней ляжешь со мной, как какая-нибудь дешевая вейла.
— Как ты смеешь?! — Я задохнулась… сама не знаю, от возмущения ли или же от того, что смуглый изящный палец прошелся по шее и слегка подцепил широкую с кружевом бретельку сорочки.
Попробовала еще раз дернуться, но одной рукой держал он тоже крепко. Упереться кулачками в широкую грудь тоже было ошибкой. Расстояние между нами немного увеличилось, но теперь прямо под моей рукой ощущались сильные удары сердца. Я с трудом могла дышать и изо всех сил подавляла паучиху. Но Мейхем понятия не имел, что творится у меня внутри, так что счел мои телодвижения поводом для очередной ухмылки.