– Благодарю вас, сэр, – ответил мистер Менс и присел так осторожно на стул, как будто это была адская машина.
Мистер Хорлэй помолчал, посасывая сигару и внимательно разглядывая господина Менса; при этом глаза Акулы Хорлэя щурились, а господин Менс почувствовал себя в роли пирожного, которое смакуют перед тем, как проглотить.
После довольно продолжительного молчания мистер Хорлэй сказал:
– Говорят, что вы очень любите женщин и знаете всех красивых женщин в главных городах Европы наперечет?
Господин Менс испугался в первое мгновение: не может ли это повредить займу двух прибалтийских государств и, главное, куртажным? Но глаза мистера Хорлэя глядели довольно снисходительно, насколько вообще эти глаза Акулы могли быть снисходительными, и господин Менс приободрился. Ему показалось, что он начинает понимать.
– Немного развлечений, э? – сказал он игривым тоном.
Глаза Акулы сделались свинцовыми, и резкий голос сказал:
– Дурак!
Господин Менс вскочил: он не позволит оскорблять себя, финансового представителя двух государств. Даже финансовому королю, честное слово!
Акула Хорлэй смерил взглядом вскочившего и похожего на рассердившегося цыпленка господина Менса. Затем медленно достал чековую книжку, написал цифру, оторвал листок и, протягивая Менсу, сказал:
– За оскобление. На предъявителя.
Бумажка исчезла в кармане Менса так быстро, что это показалось почти фокусом. Затем Менс сел и снова превратился в почтительного и внимательного слушателя: очевидно, важное дело, цифра на чеке была довольно крупной цифрой в долларах.
Акула Хорлэй затянулся сигаретным дымом и сказал:
– Нужны две дамы, красивые, изящные, нарядные. Расходы за счет фирмы «Хорлэй». Главное условие: ум, сообразительность, полная преданность. Все остальное – неважно. Понятно?
– Вполне, – ответил господин Менс.
Он абсолютно ничего не понял. Но что мистеру Хорлэю понадобилось сразу две дамы – это понравилось господину Менсу: это делало мистера Хорлэя родственным ему самому. Он вспомнил двух полных блондинок и непроизвольный расход и вздохнул.
– Когда? – отрывисто спросил Хорлэй.
Господину Менсу было все равно.
– Допустим – завтра.
– Хорошо, – кратко сказал Хорлэй.
Он выписал еще один чек и сказал:
– На расходы.
Чек исчез с такой же быстротой, как и предыдущий. Господин Менс откланялся.
Мистер Хорлэй снова закурил сигару и откинулся в кресло: его глаза, тусклые глаза акулы, были устремлены вдаль и ничего не выражали.
Глава 18. Тайное заседание совета двенадцати
Господин Менс, трепеща маленькой редкой бородкой и сверкая из-за стекол очков мышиными глазками, мечется по отелям, шантанам и театрам в поисках самых красивых и элегантных женщин в Генуе. Мистер Хорлэй обдумывает что-то, куря сигару. Итальянские газетчики на улице кричат:
– Последняя речь Ллойд-Джорджа! Чичерин заявил, что не согласен! Генуэзская конференция накануне важных решений!
Газету рвут из рук. В гараже шофер и механик внимательно читают еще свежий газетный лист.
В то же самое время в Нью-Йорке происходит следующее: по тридцать шестой улице едет наемный автомобиль, обыкновенное такси. Он медленно подъезжает к подъезду шестнадцатиэтажного дома и останавливается. Человек в легком светло-сером пальто и мягкой шляпе выскакивает из машины, расплачивается с шофером и поднимается вверх, на одиннадцатый этаж. Здесь он звонит три раза в электрический звонок, тщательно нажимая на кнопку. В его движениях есть что-то, что неуловимо указывает на то, что он когда-то был военным.
Дверь открывается, джентльмен в сером пальто спрашивает, приподнимая вежливо шляпу:
– Даму, напечатавшую объявление в «Ворлд», можно видеть?
Минуту спустя он сидит перед немолодой, но еще очень красивой женщиной с явно славянским типа лица. Карие глаза дамы внимательно смотрят на джентльмена. Джентльмен, в свою очередь, старается в одно мгновение изучить даму.
Затем он спрашивает:
– Это объявление принадлежит вам?
– Да.
Тогда он встает и представляется:
– Генерал Воронов.
– Очень рада. Я вас разыскивала.
– Да. Я прочел объявление. Чему могу служить?
Дама встает, прикрывает тщательно дверь, возвращается обратно и говорит с легким смешком:
– Стыдно не узнавать старых знакомых.
С уст джентльмена, генерала Воронова, срывается изумленно:
– Мария Петровна, вы ли это?
После нескольких восклицаний и расспросов (причем звучат фамилии Деникина, Врангеля, Колчака, Денисова, Кутепова и еще целый ряд фамилий), Мария Петровна говорит Воронову: