— Пока вы, проверяя и далее ее почту не обнаружили пару незначительных сообщений. И не устроили скандал.
— Потом извинился.
— После, — я улыбнулась. Воспоминания о последовательности и красочности происшествий в личной жизни подруги были четкими, — чуть не подрались в клубе…
— Ей было запрещено туда идти.
— А узнали вы о том, что она нарушила запрет через… — он молчит, пристально глядя на меня.
— Ну же признайтесь. Поставили систему отслеживания на ее телефон или закрепили за ней человека? — сдержанная улыбка на лице Шаха была красноречивее слов.
— Оба пункта. — Подвела я черту. — Но вы опять извинились. Благо делать вы это умеете хорошо. И она согласилась не заострять внимания на инциденте.
— А не слишком ли много вы знаете? — он попытался перевести тему. — Может быть обсудим…
— Как видите, мне это пригодилось. И не сбивайте. — Отрезала я. — Не помню — с чего началась ваша ссора…
— Я тоже уже не помню…
— Но! Вы, предъявив какие-то доказательства измены или скорее непослушания, потребовали от нее честности.
— Да.
— И после всего произошедшего, — прищурилась я, — вы намеревались услышать от нее правду?
— Что вы хотите этим сказать? — он подозвал официанта и попросил чек.
— Она знала, что услышав правду, вы сможете как и в прошлые разы ее уговорить. А точнее убедить в том, что вы правы.
Я бросила на него взгляд из-под ресниц. Шах начинал хмуриться, мое же настроение постепенно поднималось вверх:
— Эля знала, что не отступитесь ни перед чем, побоялась. Поэтому вместо того чтобы в лоб заявить, что ей надоело увязая в ваших запретах быть постоянно под микроскопом, она использовала мои слова относительно внешности, курения и тяги контролировать ее стиль в одежде.
Шах молчмт.
— Ход был потрясающий. — Восхищенно заметила я. — Вы не считали, что выглядите плохо и с лишним весом бороться не собирались. Курение находили вредным, но вполне устраивающим вас, а дресс-код…
— Хватит. — Он оборвал меня на полуслове.
— Да, спасибо кофе с меня хватит.
На фирме резких сотрудников предостаточно, так что на его всплеск отреагировала спокойно. Он молчал, буравя мою чашку взглядом, осталось удивляться, как она еще не треснула. В это время официант принес счет и портативный кассовый аппарат. Расплатившись мрачный Шах, помог мне одеть плащ, подал сумочку и, пропуская вперед последовал за мной к выходу.
Уже на улице он как большинство курящих начал похлопывать себя по карманам, вспоминая, где оставил сигареты и зажигалку.
— Разве вы не бросили?
— Бросил, и как оказалось с чужой подачи.
— Вы? С чужой подачи? Не заблуждайтесь. — Чуть не рассмеялась, вспоминая, как Эля поначалу его боготворила, и не раз повторяла его любимое выражение. — Все, что вы делаете, вы делаете для себя.
— И это вы тоже помните.
— И не зря помню.
От порыва ветра Шах поежился и улыбнулся:
— Спасибо за вечер. Поехали?
— Пожалуйста. — Я улыбалась в ответ. — Вы езжайте, а я пройдусь.
— Куда? — встревожено или почти встревожено спросил он.
— Домой. Здесь не далеко.
Шах решил проявить любезность:
— Я с вами.
На что по привычке отреагировала наигранным возмущением. — Я вас не приглашала!
— А я и не напрашиваюсь. Пройдусь с вами.
— Ладно, — ухватившись за подставленный локоть, указала в нужную сторону. — Только учтите — кофе у меня нет, чая тоже, коллекции скрипок так же и даже марки я не собираю.
Улыбнулся и кивнул, прижав локоть, а заодно и мою кисть к себе, — в следующий раз я все возьму с собой.
— Ага, конечно.
6
Галя продолжала реветь взахлеб в ванной, натирая тряпкой кафельные поверхности по второму кругу. От чего планы Романа на бурную ночь значительно отодвигались.
Оторвавшись от просмотра фильма «Я робот», мужчина проверил почтовый ящик. Рабочих вопросов было не много, с чем он с удовлетворением разобрался в считанные минуты. Недовольство же вызвало письмо от бывшей пассии. В последнюю их встречу она что-то лепетала о задержке месячных. На что он ответил резко и решительно, что ее задержки это ее проблемы, а сын у него уже есть. Некоторое время она истерила, пыталась дозвониться на его мобильный телефон, потом на рабочий, обещала разорвать их отношения и сделать аборт, если он с ней не свяжется. Но так и не поняла, что связываться с ней он больше не намерен — это пришлось разъяснить, когда строптивица осмелилась позвонить на домашний.