Посмотрев прямо в глаза, Матвей понял, что сам не желая того, разбил ей сердце. Так быстро, даже не заметив этого. Он понимал, что ему нужно улетать, возвращаться в свой мир, где нет места слабостям. А она, могла стать его маленькой слабостью, которую он не мог себе позволить… только не сейчас. Она ворвалась в его жизнь, как ураган, от которого не понятно, что ожидать. Не зря ураганы и циклоны часто называли женскими именами. Он жаждал её и боялся одновременно.
Кто она – эта забавная леди, которая готова упасть к его ногам, но при этом высоко задрать голову. В её глазах ещё несколько минут назад он читал мольбу, которую не мог принять. Слишком большой соблазн – бросить якорь, олицетворяла она собой. Не этого он хотел и видел в своём ближайшем будущем. А просить её ждать, он не имел права. Вот так, определяется судьба одного человека, другим. Сильный, волевой, привыкший принимать безотлагательные решения. Он всё решил за неё и точка.
– У нас ещё есть время впереди, – неоднозначно ответил Матвей.
Ещё есть время! Звучит как приговор. Да, ей не хватило бы и всей жизни, чтобы насладиться им. Всё внутри кричало: – «Возьми меня и не отпускай никогда». Звук закрывшейся клетки, в которую угодило сердце, отчётливо прозвучал в её голове, но она даже не вздрогнула.
Всё смешалось – гордость, желание, война и поражение, в груди всё это завязывалось в узелок. Расплывчатое понимание того, что он прощается, не отпускало. Но она упорно отказывалась верить в это. Единственное, во что она готова верить это то, что они будут вместе и ничто не помешает ей добиться этого. Эта уверенность поселилась в её сердце и успокоила. Она чётко нарисовала себе цель в жизни – быть счастливой с этим человеком.
– Хорошо, – отступила она.
– Вот и договорились, – успокаивающе сказал Матвей и отмахнулся от навязчивого желания обнять её. Его голос убаюкивал её и уносил разум.
– Но это совсем не значит, что я иду домой! – заявила Кира, встрепенувшись.
– Хорошо, – осторожно проговорил он, ожидая продолжения условий, всё также стоя спиной к ней и упираясь лбом в холодное стекло.
– И ещё, завтра с утра я иду на работу, а после даже и не думай отделаться от меня!
Его смех разразился, как громовые удары. Он впервые за многие месяцы смеялся от души. По телу побежал бальзам, который смыл груз всего навалившегося за последнее время. Он почувствовал себя так легко, что мог согласиться на что угодно, лишь бы продлить это ощущение. Ни с одной женщиной, он ещё не чувствовал себя, так непринуждённо. В данный момент роднее человека не было для него. Он даже забыл, что познакомился с ней только вчера, хотя познакомился – это громко сказано.
У них нашлось очень много общих тем для разговоров. Матвей, конечно, не удержался и блеснул своими знаниями английского, что немного удивило, но и воодушевило Киру ещё больше. Она, сама не замечала того, что всё больше и больше тянулась и привязывалась к нему, словно невидимый паучок искусно плёл тончайшую паутину вокруг их тел. Их души уже настолько плотно прижались друг к другу, что соединились в одну. Разделившись, они уже не смогут быть счастливы по-настоящему и, в конечном счёте, начнут увядать.
Мечта Киры обнять Матвея и прижаться к нему рухнула в тот момент, когда ложась спать, он пожелал ей спокойной ночи и постелил себе рядом на полу. Он лежал и фантазировал о том, что бы мог вытворять в постели с этой не раскрывшей ещё свой потенциал жгучей штучкой.
Чувствовал её бешеную энергетику, которая могла напрочь снести ему крышу. Именно этого он и боялся и уж точно не был уверен в том, что если ляжет рядом с ней, то сможет сопротивляться своему влечению.
Кира лежала, а слёзы разочарования катились на подушку, которая пахла мужчиной, что врезался в её сердце и застрял там, как заноза. Если бы на свете существовал такой доктор, который смог бы вырезать его из сердца, то она непременно записалась бы к нему на приём, потому что терпеть такую боль от собственного бессилия было просто невозможно.
Что же она сделала в этой жизни такого, за что ей достались такие испытания? Неужели она настолько сильная, чтобы выдержать их и не сломаться. Но в тоже время, она боялась оттолкнуть его излишней навязчивостью. Она протянула руку к краю кровати, чтобы хоть как-то быть поближе к нему.