В гости нельзя – потому что ребенок. Пригласить мужиков на пиво тоже нельзя – потому что ребенок! Курить, болеть за наших, громко разговаривать, открывать окна и вообще жить тоже нельзя – потому что ребенок!!! Да еще теща стала приезжать, как на работу, постоянно мотаясь по жилплощади и норовя простерилизовать возвращающегося с работы зятя дешевой водкой. Причем протирала ему руки, а внутрь не давала!
Половая жизнь остановилась, и единственный Валькин плюс – огромаднейшая грудь, от молока ставшая и вовсе арбузоподобной, – находился вне зоны досягаемости, поскольку дражайшая супруга в любую свободную минуту, вместо того чтобы приласкать заброшенного мужа, валилась спать и засыпала еще в падении.
Иногда Рома осторожно подходил к кроватке и смотрел на дочь. Настя была похожа на что угодно, только не на него. В рекламе показывали совершенно других детей: они улыбались, агукали, ели и даже памперсы пачкали как-то интеллигентно и ненавязчиво. Эти же шесть кило живого веса просто отравляли его жизнь. Никакой любви к ребенку Роман не чувствовал. Он даже иногда стеснялся, что отцовский инстинкт в нем не проснулся. Наверное, надо попробовать родить парня. Но представить, что опять придется не спать, бегать среди ночи по аптекам, платить кошмарные деньжищи врачу лишь за то, что она послушает дите трубочкой и заглянет ей в рот… Нет уж, увольте!
– Валюшка! – Рома на цыпочках зашел в детскую. – А когда она заснет-то?
Дочь присосалась к исполинской груди жены и сладко чмокала. Рома с умилением посмотрел на бюст и тихо присел рядом.
– Кто ее знает? – Валентина с нежностью погладила младенца по крохотной головенке.
– А давай устроим романтический ужин? – Роман придвинулся поближе и ущипнул супругу за теплый бок.
Та немедленно двинула ему локтем, а Настюха, утеряв грудь, завопила дурным голосом.
– Рома! – зашипела некогда ласковая жена, изо всех сил обхаживавшая его и старавшаяся во всем угождать. – Ты сдурел? Я ж кормлю! А ужин – сделай! Да. Хоть романтический, хоть какой. Я с ног валюсь.
– А потом? – на всякий случай уточнил муж.
Просто так напрягаться на ужин не хотелось. Праздники были короткими, а посему – тратить время зря было бы глупо. В конце концов, можно, например, обидеться и уйти в более приятное место. Благо девушки реагировали на Рому благосклонно. Еще бы: высокий, интересный, обходительный и без обручального кольца. Кольцо лежало в фарфоровом чайнике, для красоты пылившемся в серванте. Там же обитало немногочисленное Валино золотишко.
– А потом мы что-нибудь придумаем, – игриво колыхнула грудью Валя.
Нужно хоть иногда привечать этого кобеля, а то загуляет! Мама давно талдычила, мол, напрягись, а то сбежит мужик. И так поправилась, как тюлень перед зимовкой. Вся в пеленках-ребенках, а муж заброшен. Они этого не любят, и понимать, что у тебя младенец, не обязаны. Каждый мужик – сам себе младенец. Его необходимо холить, лелеять и носить на руках, постоянно нацеловывая. Иначе он будет капризничать и рваться на волю, чтобы сдаться более внимательной тетке.
Полунамека оказалось вполне достаточно, чтобы Роман понесся варить макароны. В конце концов, если залить их кетчупом и забросать сверху зеленым луком, будет вполне празднично и незатратно по времени и силам.
– Дим, а Дим! – позвала Юлька, прилипнув к замызганному за зиму стеклу. – Иди сюда!
– Чего там? – потусторонним голосом поинтересовался муж, увлеченно возя «мышкой». У него шла очередная партия в Интернете, поэтому реальность съежилась до размеров бусинки и закатилась в щель сознания.
– Сам погляди!
– Не могу. Ты же хочешь стать писателем, вот и опиши, чтобы я вообразил картину, – выкрутился Митя. Партия шла на время, и отвлекаться было нельзя.
– Я еще борьбой хотела заняться, – процедила Юля. – Вот сейчас и проверим, дотянусь я ногой до тебя или нет. Или до модема. Давай на спор: сломаю я его или нет?
– Юль, ну пять минут! – взмолился супруг. – Не трогай меня! Просто постой молча!
Теперь в его голосе звучало раздражение. Видимо, проигрывал. Проиграв, Дима начинал судорожно искать вокруг виноватых, поэтому Юлька благоразумно затихла, наблюдая изумительную картину: их племянница, эта малолетняя Лолита, у которой все половые признаки уже переросли Юлькины, увлеченно целовалась с каким-то бугаем. Судя по обилию прыщей, бугай тоже был не сильно взрослым, да и целовались они как-то неправильно. Нужно было срочно решить: научить Альбину целоваться или настучать Елене. Вредной Юлька не была, поэтому выбрала золотую середину, распахнув окно и крикнув сверху, как кукушка из часов: