Музицирующие медведи исполнили еще две пьесы, а затем веселым факельным шествием замаршировали дальше, сопровождаемые несметной толпой зевак, в то время как полярный медведь попросил доложить о себе великой княжне. Когда она приняла его в своем будуаре, он с глубоким реверансом, вызывающим неудержимый смех, приблизился к ней и с немой покорностью вложил в ее руку конец длинной серебряной цепи, обвивавшей его косматую шею.
– Означает ли это, что отныне ты становишься моей собственностью, Михаил Топтыгин? – спросила Елизавета, которой весь этот маскарад доставлял огромное наслаждение.
Медведь густым добродушным рычанием ответил утвердительно.
– Стало быть, есть медведи, готовые на подобную безрассудность, – пошутила Елизавета, – и они, подобно влюбленным мужчинам, целиком отдают себя в руки женщины, даже не задумываясь о том, что их впереди ожидает.
Медведь кивнул.
– А что бы ты сказал, мой милый медведь, если б я захотела попробовать выдрессировать тебя, – продолжала великая княжна, – научить тебя танцам и всяким подобным кунштюкам?
Медведь рыком выразил согласие.
– Тебе это представляется легким, – промолвила Елизавета. – О! ты еще не знаешь, как обламывают когти медведям; их муштруют побоями, понимаешь? Принеси-ка мне большой арапник, Катенька.
Госпожа Курякова торопливо выскользнула из комнаты и спустя несколько секунд вернулась с большой нагайкой, вид которой, казалось, все-таки несколько встревожил медведя, ибо рычанием и жестами он попытался объяснить принцессе, что дрессировка ему совершенно не требуется. Однако она озорно покачала красивой головой, взмахнула плетью и несколько раз весьма ощутимо прошлась ею по спине бедного медведя, только сильнее возбуждаясь от его испуганного рычания.
– Да ведь он через толстую шкуру ничего не чувствует, – подсказала придворная дама.
– Ты права, – согласилась с ней Елизавета, прекращая порку, и, обращаясь к медведю, добавила, – изволь повиноваться, месье, в противном случае мне придется придумать для тебя другие чувствительные наказания.
Медведь прорычал изъявление покорности.
– Ты будешь моим рабом? – спросила красивая женщина, по-прежнему с плеткой в руке опускаясь в кресло.
Вместо ответа он бросился перед ней ниц, и она без долгих размышлений поставила на него ногу.
Это, казалось, очень ему понравилось, потому что он издал рык, звучавший одновременно так ласково и так до смешного нежно, что обе дамы от души громко расхохотались.
5
Завещание царицы
Лето тысяча семьсот сорокового года для хворающей подагрой царицы Анны и для жизнерадостной великой княжны Елизаветы проходило очень по-разному. В то время как цесаревна в обществе красивого и остроумного графа Шувалова получала удовольствия, страдания императрицы день ото дня усиливались. Она часто лишалась чувств и тогда лежала в кошмарном бреду, терзаемая ужасными видениями и призраками. Немногими приятными часами, еще остававшимися у нее, оказывались те, когда после гнетущей ночи и короткого дремотного сна под утро она видела красивую княжну, с ласковым взором сидевшую у ложа ее мучений.
Двадцать седьмого октября врачи, приглашенные в Государственный совет, объявили, что императрице осталось жить всего несколько дней. После этого сообщения Бирон со своими соратниками, Остерманом, Минихом и Лёвенвольде, уединились в кабинете.
– Настало время, – начал он, – приступать к активным действиям. Императрица составила завещание, в котором назначает наследницей трона свою племянницу, герцогиню Мекленбургскую[22]. Ее супруг, герцог Брауншвейгский, наш общий противник, при таком повороте событий вместе с ней захватил бы в свои руки бразды правления. Тогда нас ждет отставка, если не ссылка в Сибирь. Я принял решение этого не допустить.
– Что вы намерены предпринять, герцог? – спросил Миних.
– Я призываю вас, господа министры, – ответил Бирон, – вместе со мной обратиться к царице и предложить ей на подпись новое завещание, в котором она назначит престолонаследником сына герцогини Брауншвейг-Мекленбургской, царевича Ивана[23].
22
Герцогиня Мекленбургская – имеется в виду Анна Леопольдовна (принцесса Мекленбург-Шверинская, 1718–1746), внучка царя Ивана V, правительница России в 1740–1741 гг. при малолетнем сыне – императоре Иване VI. С 1739 г. замужем за герцогом Антоном Ульрихом Брауншвейгским. Свергнута в ноябре 1741; умерла в ссылке в Холмогорах под Архангельском.
23
Иван VI Антонович (1740–1764) – российский император (1740–1741), правнук царя Ивана V. Свергнут гвардией, заключен Елизаветой Петровной в тюрьму, где и провел всю жизнь; убит при попытке подпоручика В. Я. Мировича освободить его. По принятой в ту эпоху условно классификации, которой придерживался и автор, он именовался Иваном (Иоанном) III. Мы придерживаемся в дальнейшем сквозной нумерации русских царей, вошедшей в научный оборот, во избежание путаницы с Иваном III Васильевичем (1440–1505).