Наполеон в виде шахматной фигуры. Рисунок Вальдемара Анджеевского
Монах остановился, сделал резкий разворот, вонзил пронзительный взгляд в лицо англичанина и убедительным тоном процедил:
— Soit![264]
— Браво! — прокомментировал Бенджамен. — А теперь всем спать.
Он обратился к сержанту:
— Ваш сенник лежит возле постели монаха. Спите спокойно, мой слуга вас разбудит.
Сам же он не мог заснуть еще несколько часов. Он лежал и думал. О Джулии, о пройденном пути, снова о Джулии, а еще — о человеке, носящем фамилию Шульмайстер, и понятия не имеющем, что завтра он будет скомпрометирован, а самое позднее послезавтра — расстрелян. Завтра 13 декабря 1806 года. Это будет историческая дата, как день победы под Ла Гуг[265]. Дети в школах будут заучивать ее на память… Тринадцатое… Ему вспомнилось, как он вытащил чертову дюжину из колоды, которую подсунула ему Джулия. «На счастье или на несчастье?… Для одних так, для других — нет… Ты веришь в эти глупости?… Нет, но иногда они верят в нас». Невозможно убежать, нельзя, нельзя…
К полуночи его сморил беспокойный сон. Ему снился мужчина с пухлым лицом, с умным издевательским взглядом. У мужчины были гладкие рыжие волосы, и он смеялся во весь голос, оскалив зубы: ха, ха, ха, ха, ха, ха!!!.. Смех его набирал сил, и эхо его, словно в нефе собора, грохотало и усиливалось, пока не превратилось в гром.
Глава VII
Королевский гамбит
Очнулся Бенджамен внезапно, когда его резко потрясли за плечо. Он лежал на полу, весь в поту. Над собой, в отсвете свечного огарка, он увидал обеспокоенное лицо Сия.
— Который час?… Посвети мне… Начало четвертого… Можешь идти к себе, только тихо, не разбуди монаха.
Метис сделал движение головой и свободной рукой.
— Что? Поп не спал?
Они спустились этажом ниже.
— Плохо, отче, что вы не спите, — шепнул Бенджамен.
— Немного поспал, — пробормотал тот.
— Этого мало. Вы бледны и охрипли. Не простудились?
— Нет, хотя здесь и не слишком тепло.
— Попробуйте поспать еще несколько часов. Ты, Сий, тоже ложись.
Бенджамен вернулся к себе, но и сам не смог заснуть. Он оделся, взял трость и спустился во двор. Небо было синим, щеки пощипывал морозец. Над землей по колено лежал туман. Луна и звезды отбрасывали бледный свет на покрытые инеем стены и деревья. Батхерст прошел мимо большой башни и направился в сторону сараев, перед которыми маячили призраками повозки. Он дошел до конюшни и уже хотел повернуть, как вдруг до него дошло, что часового нет! Чья же сейчас смена? Тома или Мануэля, разве что Юзеф решил по-другому. Но ведь кто-то должен быть!
Он услышал какое-то движение внутри конюшни и прижал глаз к щели в досках. В самой глубине мерцал огонек. Бенджамен прошел ко входу и увидел, что и дверь открыта. Он вошел. Вид человека, поспешно седлающего коня, застал Бенджамена врасплох. В полутьме, которую одинокий огонек масляной лампы никак не мог победить, он не мог понять, чья это спина.
— Собираешься куда-то? — спросил англичанин.
Мужчина резко обернулся — в руке его был револьвер.
— Ты не ответил на вопрос, Джозеф.
— Да, сэр, я уезжаю в Познань.
Бенджамен сделал шаг вперед, но тут же услышал:
— Оставайтесь на месте, сэр, и обе руки держите на трости! Да, так. Предупреждаю, если вы освободите хотя бы одну руку, я выстрелю.
Батхерст понимающе покачал головой.
— Нехорошо ты со мной поступаешь, приятель. Раньше ты бывал и повежливей.
— Я и сейчас вежливый, сэр. Я же не приказал вам держать руки вверх, поскольку это мучительно.
— Ну раз уж ты так великодушен, позволь мне присесть на этом бочонке, я устал.
— Присаживайтесь, сэр.
Батхерст смахнул рукой пыль с крышки и сел.
— Значит, покидаешь нас, Джозеф?
— Да, сэр.
— Можно узнать, почему?
— Я вам скажу, сэр. Я даже рад, что появилась такая оказия. Тогда во Франкфурте вы, сэр, сказали, что у каждого имеется какой-нибудь наркотик, какое-то зелье, которое такого человека спаивает; какой-то голод, который такой человек обязательно должен утолить. Я это запомнил, сэр. И это правда. Еще вы сказали, что и у меня тоже есть что-то такое, просто, должно быть. И это тоже правда. Для меня, сэр, это любовь к отчизне. Не знаю, понимаете ли вы это, но такое если уже имеется в человеке, то имеется, и даже если оно долго спало, то когда-нибудь да проснется. Эта война была мне безразлична, а с вами я пошел лишь для того, чтобы выжить и подзаработать. Не знал я, сэр, что это будет война за свободу Польши, и потому…
264
Согласен, договорились, пускай так и будет (любимый способ выражения согласия у Наполеона).
265
Победа англо-голландского флота над французским 4 июня 1692 года. Считалось, что она сорвала планируемую высадку на Островах войск сторонников претендента на английский престол Иакова II Стюарта.