– Риммель, подойди сюда. Я хочу представить тебя моей будущей невестке.
При первом взгляде на Риммеля поражали его снежно-белые волосы. Риммель не был стар, ему было всего 28 лет, но он не был и альбиносом. Вплоть до 10 лет, он был самым обыкновенным шатеном. А затем, одной теплой летней ночью во сне он неожиданно и необъяснимо стал совершенно белым.
Его мать обвиняла в этом ведьм Дерини, которые получили разрешение жить вблизи деревни.
Сельский священник долго бился над мальчиком, стараясь изгнать беса. Но несмотря на все попытки, волосы Риммеля так и остались на всю жизнь белыми.
Такая яркая отличительная черта, выделяющая его из всех окружающих, заставляла его слегка сутулиться, как будто он желал скрыться, сделаться незаметным.
Риммель был одет в серую тунику и высокие сапоги. На голове была серая шляпа все с тем же спящим львом Мак Лейнов. На перекинутом через плечо широком ремне висела кожаная сумка. Под мышкой находились свернутые в трубки листы пергамента. Он нервно стискивал их, когда подошел к герцогу Джареду и поклонился.
– Ваша Милость, – прошептал он, сняв шляпу и опустив глаза, – леди.
Джаред бросил взгляд заговорщика на свою жену и улыбнулся.
– Бронвин, это мой архитектор. Он принес несколько чертежей, о которых я хотел бы услышать твое мнение, – он показал на стол возле камина. – Риммель, ты можешь разложить их здесь.
Риммель подошел к столу и стал раскладывать чертежи.
Бронвин в это время сняла фата и передала ее служанке, а затем с любопытством подошла к столу.
Джаред и Риммель уже расстелили чертежи, которые оказались планами какого-то строения.
Брови Бронвин поползли вверх и она наклонилась, чтобы повнимательнее рассмотреть начерченное.
– Ну, что ты думаешь?
– Что это?
Джаред улыбнулся и выпрямился, а затем сложил руки на груди.
– Это план твоего нового дворца в Кернее, моя дорогая. Работы уже начаты. Вы с Кевином сможете уже к Рождеству поселиться там.
– Зимний дворец? – ахнула Бронвин. – Для нас? О, лорд Джаред, благодарю тебя!
– Считай это свадебным подарком для будущих герцога и герцогини Кассан, – ответил Джаред. Он обнял за плечи жену и улыбнулся ей. – Маргарет и я хотели, чтобы нашим внукам было где играть, чтобы они могли вспоминать нас, когда нас не будет.
– Вы! – всхлипнула Бронвин, обнимая их обоих. – Неужели вы думаете, что без этого дворца мы забудем вас? Ладно! Покажите мне план. Я хочу знать все, даже самую последнюю кладовую, самую маленькую лестницу!
Джаред улыбнулся, наклонился рядом с ней и стал рассказывать об особенностях конструкции дворца. Он полностью погрузился в эти рассказы.
Риммель отошел на несколько шагов и стал незаметно рассматривать Бронвин.
Он не одобрял женитьбы сына его господина на этой женщине Дерини, с самого начала не одобрял, с того самого момента, как увидел ее впервые семь месяцев назад. За эти семь месяцев он ни разу не говорил с ней, да и видел ее всего несколько раз. Но этого было достаточно.
Достаточно, чтобы понять, какая пропасть разделяет их: она – дочь лорда и наследница огромных поместий, он – простолюдин, архитектор. Достаточно, чтобы понять, что он пал жертвой безнадежной любви к этой прелестной женщине Дерини.
Он уверял себя, что не одобряет предстоящего события по другим, более важным причинам, потому что Бронвин наполовину Дерини и не имеет права на брак с графом Кевином, что она недостаточно хороша для такого высокого положения в обществе.
Но каковы бы ни были выдвигаемые им мотивы, он не мог уйти от очевидного – он безумно влюбился в Бронвин, невзирая на то, что она Дерини, и он должен получить ее или умереть.
Он не ссорился с Кевином. Кевин – его будущий господин, и Риммель был ему так же предан, как и своему теперешнему хозяину. Но все равно он не должен был допустить, чтобы молодой граф женился на Бронвин. Даже мысль об этой свадьбе заставляла его ненавидеть звук ее голоса.
Его мысли были прерваны голосом с улицы.
Это был голос самого графа, которого он ненавидел.
– Брон! – позвал голос. – Бронвин, иди сюда. Я хочу тебе кое-что показать.
Бронвин встрепенулась и поспешила к двери на балкон, выскочила на него и перегнулась через перила.
Со своего места Риммель мог видеть только флажки на концах пик и, через прутья балконной решетки, тени всадников. Кевин вернулся вместе со своими людьми!
– О! – воскликнула Бронвин с сияющим от возбуждения лицом. – Джаред, Маргарет, идите и посмотрите, что он привел! О, Кевин, это самая красивая лошадь, которую я когда-либо видела!
– Спускайся вниз и испытай ее, – крикнул Кевин. – Я купил ее для тебя.
– Для меня? – воскликнула Бронвин, как дитя радостно захлопав в ладоши.
Она оглянулась на Джареда и Маргарет, а затем снова на Кевина, и послала ему воздушный поцелуй.
– Ты жди, – крикнула она, подбирая все свои юбки, чтобы они не мешали ее стремительному бегу, и, пролетев через комнату, побежала вниз. – Не уезжай без меня!
Джаред и Маргарет пошли за ней, улыбаясь друг другу, а Риммель сопровождал Бронвин жадным взглядом, пока она не скрылась за дверью, а затем медленно вышел на балкон.
Внизу во дворе на большом жеребце сидел Кевин в полном облачении. Через его плечо был перекинут клетчатый плед Мак Лейнов. Паж держал его пику и шлем. Каштановые волосы молодого графа развевались по ветру. В правой руке он держал поводья прекрасной лошади. На лошади была сбруя изумрудного цвета и такое же кожаное дамское седло. Когда на верхних ступеньках лестницы показалась запыхавшаяся Бронвин, Кевин бросил поводья другому пажу, а сам направил жеребца к ступенькам, нежно подхватил девушку и усадил ее перед собой.
– Ну, что ты думаешь о ней? – рассмеялся он, нежно прижимая ее к груди и целуя. – Разве такая лошадь не достойна королевы?
Бронвин кивнула и теснее прижалась к нему. Кевин подъехал к лошади, предназначенной для нее.
Бронвин протянула руку к подарку, а Риммель, наблюдавший за этой сценой, отвернулся с явным неудовольствием и вернулся к столу.
Он не знал, как ему это сделать, но он был уверен, что должен предотвратить эту свадьбу. Бронвин предназначена для него. Она должна принадлежать ему. Если бы он мог выбрать подходящий момент и объясниться с ней! Он был уверен, что смог бы заставить ее полюбить себя.
Риммель не осознавал, что сейчас он перешел границу от мечты к безумию.
Он скатал свои чертежи, медленным взглядом окинул комнату и увидел, что все служанки удалились на балкон, чтобы посмотреть удивительный спектакль внизу.
Возможно, ему показалось, но одна из женщин смотрела на все это с чем-то большим, чем простая ревность. Может ли он как-нибудь использовать эту ревность? Может быть, эта женщина сможет рассказать ему, как завоевать любовь женщины?
Во всяком случае, над этим нужно будет серьезно подумать… Так как он решительно вознамерился остановить эту свадьбу и взять Бронвин себе, он не должен упускать ни малейшей возможности.
Бронвин должна принадлежать ему!
Глава 6
– Еще круг! – пролепетал Дерри заплетающимся языком, бросая серебряную монету на стойку и неверной рукой обводя вокруг себя. – Выпивку этим прекрасным джентльменам! Когда Джок Бэк пьет, все его друзья тоже должны пить!
Послышались крики одобрения.
С полдюжины мужчин в одеждах охотников и моряков столпились вокруг Дерри, а хозяин достал дубовый бочонок и стал наполнять протянутые к нему пузатые коричневые кружки ароматным элем.
– Хороший парень, этот Джокки! – закричал один из них, дружелюбно толкая ногой Дерри, поднимая свою кружку.
– Налей и мне! – крикнул другой.
Было еще рано. Темнота еще не опустилась на город. Но таверна Джен Дог в Фатане уже почти заполнилась посетителями, такими же шумными и бесцеремонными, как посетители таверн в любом другом городе.
У стены сидел матрос и заунывно пел старую матросскую песню под аккомпанемент красной трубы и расстроенной лютни, отбивая ритм на двух больших столах, как на барабане. Слушателей становилось все больше и они кричали все громче.
Посетители, сидевшие за столами, все время повышали голос, чтобы перекричать певца и его поклонников. однако не выражали недовольства, так как знали, что могут вызвать гнев расстроганных матросов, которые не раздумывая кинутся в драку. Фатан стоял на перешейке между двумя реками и был городом матросов.