Часть 3
Глава 31 ГРАЖДАНИН МИРА. ЧУВСТВУЮ ВОЗРАСТ
Каков оптимальный возраст шахматиста? Другими словами, в каком возрасте шахматист достигает пика своих результатов? Сложный вопрос. В советской шахматной прессе писали: между 40 и 44-мя годами. А может быть, писали потому, что это был в ту пору возраст Ботвинника? Бесспорно, оптимальный возраст зависит от множества причин: как рано и насколько интенсивно человек стал заниматься шахматами, насколько энергичен он от природы и как тратил свою энергию. Склонен ли он заправляться энергией (я имею в виду занятия спортом) или, наоборот, имел тягу к дурным привычкам, таким как алкоголь и курение…
Я попробовал установить пик нескольких людей. Не претендую на абсолютную истину, но мое мнение может оказаться интересно для читателя. Пик М. Таля — турнир в Монреале 1977- го года, в возрасте 41 года. Пик Б. Спасского — чемпионат СССР 1973 года, в возрасте 36 лет. Пик А. Карпова — первая часть «безлимитного» матча с Каспаровым 1984 года, в возрасте 33 лет. Каспаров в возрасте 40 лет жалуется на общую усталость, но, возможно, своего пика еще не достиг. Сложнее всего подойти с объективными мерками к самому себе — ведь у меня были отличные результаты как в 1968-м, так и в 2001 году. Все же, с неохотой я признал, что мой пик был в Багио в 1978-м году, в возрасте 47 лет. А несколько лет спустя, в 1985-м году я впервые почувствовал, что играть тяжело. В Монпелье проводился турнир претендентов на первенство мира. Я готовился, у меня был помощник высокого класса, Дж. Спилмен. Я старался, в конце турнира был совсем истощен, но не смог набрать 50 %. Не хватало, я чувствовал, энергии, а кроме того — знания современной теории. Моя шахматная жизнь продолжалась, но теперь я знал, что есть планка, через которую я перепрыгнуть уже не могу.
Турниры классом пониже я продолжал выигрывать; как опены, так и круговые. Так, я регулярно и с успехом играл в Лугано-опен, хорошо выступал и в традиционном турнире в Беер-Шеве (Израиль), был вторым после Каспарова в Брюсселе-1986. А летом 1987 года добился особенно крупного успеха — выиграл межзональный турнир в Загребе. На турнире в Брюсселе 1987 года я сыграл бледно. Случилась там такая история. Участники должны были сами определить лучшую партию, а потом организатор Бессел Кок, которому принадлежала эта идея, выдавал лауреату денежный приз. Гроссмейстеры назвали лучшей партию, которую Любоевич выиграл у меня. А в последнем туре Каспаров выиграл прекрасную партию у Таля — единственная в жизни победа Каспарова над Талем. Я говорю: «Странно, почему эту партию не выбрали?» Почему — мне было известно: потому что Карпов стал распространять слухи, будто Таль ее нарочно проиграл. Мы сидим с Талем, и я говорю: «Выбрали мою партию с Любоевичем — не любят они меня!» И Таль, который в последние годы искал контакта со мной, сказал: «Нас не любят!», имея в виду нас с ним — евреев…
1988 год. Устроили соревнование — сборная СССР против сборной мира. Кто же играл в сборной СССР? Каспаров, в настоящий момент Чехия, Чернин (Венгрия), Гуревич (Бельгия), Белявский (Словения), Азмайпарашвили (Грузия), а за сборную мира — испанец Ильескас, кубинец Ногейрас, я — швейцарец… Играли по шевенингенской системе по 7 партий. Команда Советского Союза выиграла с перевесом в одно очко. Лучшие индивидуальные результаты — по 5 из 8-ми, показали Каспаров, Гуревич и я. Был один приз, который по логике вещей надо было отдать мне, поскольку у меня были более сильные соперники — они же выиграли матч! Но тщеславные ребята устроили жребий. По жребию я выиграл приз!
В матчах претендентов в начале 1988 года я должен был встретиться с молодым исландцем Й. Хьяртарссоном. В шахматных викторинах тех лет один из частых, притом трудных вопросов был: в каких странах шахматы — обязательный предмет в школе? Люди обязательно вспоминали Советский Союз. Неправильно! В 70-е, 80-е годы две страны имели шахматы в школе как обязательный предмет: Куба и Исландия. В результате Исландия при населении 260 тысяч человек имела 8 гроссмейстеров. Для сравнения — чтобы иметь такое же число гроссмейстеров на душу населения, в СССР должно было быть 10 000 гроссмейстеров! Так что средний шахматный уровень в Исландии был очень высок, а мне предстояло играть с лучшим из исландцев.
Хьяртарссон был прекрасно подготовлен. Он нашел лучшие пути против моих дебютных систем, а после матча даже включил некоторые мои схемы в свой дебютный репертуар. Кроме превосходства в подготовке, у моего противника оказались и другие преимущества. Я очень люблю ходить на лыжах и пошел на лыжную прогулку в день перед открытием соревнования. И упал, и был вынужден играть с перевязанной ногой. Правда, играют в шахматы не ногами, но все равно — неприятно.