– Пора возвращать тебя сестрам, – печально заметил Дейли, и они пошли к машине.
– Можно попросить тебя кое о чем? – пристегнув ремень, спросила Ольга.
– Можно, – кивнув головой, разрешил Дэниэл.
Восторг Ольги вспыхнул легким багряным румянцем на ее щеках.
– Сыграешь со мной? – прошептала она и, затаив дыхание, стала ждать ответа.
– Выбирай произведение.
– "Либертанго" Астора Пьяццолла, – быстро ответила Трубецкая, – Только где нам взять виолончель?
– У меня в студии.
– Звучит как приглашение в гости.
– Правда что ли? – и снова на лице военного появилась эта чарующая улыбка.
Они договорились о следующей встрече в его студии звукозаписи. Дэниэл завел мотор, включил радио и повез возвращать девушку сестрам, как и собирался. Ольга попросила остановить машину за пару кварталов до дома, желая пройтись в одиночестве.
Вряд ли, дорогой читатель, я бы смог выразить свое отношение к тому, что происходило между этими молодыми людьми. Я, к несчастью для своих родителей и своего юриста, не был влюблен или женат, так что едва ли оказывался в подобном положении. И раз я не женат, детей у меня тоже не имеется.
Ольга же думала и думала обо всем этом без остановки, пока ее ноги не привели ее к домашнему саду, перед которым она застыла, как вкопанная. Но причиной ее остановки было столкновение отнюдь не с плетеными ограждениями, а с обретшими плоть воспоминаниями прошлого. Прямо перед домом стояли две фигуры: одна, женская, которую, разумеется, Ольга без труда распознала в сумерках, принадлежала ее старшей сестре, а вторая, мужская, имела неизвестное происхождение. Фигуры вели непринужденную и живую беседу, не слыша шороха и вообще не замечая ничего вокруг себя, так что Ольга сделала пару шагов к ним, стараясь передвигаться как можно тише в этих лакированных туфлях на шпильке. Щурясь и по-гусиному вытягивая шею, она кралась к двум людям, и чем ближе она была к ним, чем громче и яснее становились их голоса, тем ниже падало ее сердце в груди и сильнее кололо в пальцах. Когда ей, наконец, удалось совершенно точно определить имя мужской фигуры, она выскочила перед парой, как выскакивает убийца из-за угла, и в накрывающей ее ярости воскликнула:
– Цхавребов?
Фигуры вздрогнули от внезапного возгласа, обе повернулись в сторону кричавшей. Женя замешкалась, глаза ее округлились на секунду, она машинально развела руками, но тут же соединила их вместе, отчего получился звонкий хлопок. Она подошла к сестре, язык ее тела всеми способами пытался принести извинения за такое происшествие.
– Камелот, ты знаешь, Артур приехал! – шумно выдыхая, полу радостно, полу виновато сообщила Женя.
– Теперь я вижу,– скрестив руки на груди, отвечала Ольга,– а ты знала?
– Да, – протянула сестра виновато и прибавила еще кое-что, но бодрее, – я пригласила его к нам на ужин.
– Правда? – искусно и искусственно улыбаясь, переспросила Ольга, и одна бровь ее поднялась прямо до Сатурна.
– Женя, это совсем не обязательно, – ожила мужская фигура и заговорила чрезвычайно учтиво и приторно (До этого фигура неподвижно стояла, довольствуясь только собственной важностью и сложившемуся положению дел.), – Если Ольга не хочет, я не буду напрашиваться.
– Нет, что ты! – возразила Женя, – Ты совсем не напрашиваешься. Нам всем очень хочется поговорить с тобой, и Джек ждет твоего приезда, он давно хотел познакомиться.
Физиономия его стала еще довольнее, чем прежде. Он сладко улыбнулся двум сестрам, со словами вежливости простился до завтрашнего вечера и сел в приехавшее как нельзя вовремя такси.
– Женя, ты что творишь? – возмущенно спросила Ольга, ухватив за локоть правой руки сестру, которая собиралась совершить побег в собственную спальню.
– Я забыла тебе сказать,– неохотно и немного рассеяно ответила Женя.
– Ты могла забыть мне сказать, что надо кетчуп домой купить, – злым шепотом говорила Трубецкая, все еще удерживая сестру за локоть.
– Кстати, надо.
– Конечно, нам ведь нужно готовить ужин для нашего гостя, – голос ее резко повысился, и пальцы сильнее сдавили руку Жени в районе предплечья, – Хотя, подожди, ты его пригласила, дом твой, следовательно, он твой гость.
– Ольга! – вырвав руку из стальной хватки сестры, прошипела Женя,– Прекрати паясничать.
– Мало того, что ты дружишь с дьяволом, теперь ты хочешь его в дом привести, за стол посадить и накормить. Нет, я не буду убивать свое время нахождением с ним в одном помещении.
– Оля, пожалуйста… – тон ее то и дело перебегал от взрослого и властного к детскому, просящему.
Ольга перевела дыхание и мягко спросила: