– Что кончится? – тепло спрашивал Альберт
– Наши дни.
– Тогда давай будем еще больше ими наслаждаться.
В то время, как молодая пара паковала вещи и покупала билеты на самолет, Ольга обдумывала дальнейший план действий. Мигрень, мучившая ее с самого утра, разошлась во всю силу, так что перед глазами у Ольга стало двоиться. Она с трудом подошла к столу, где лежал телефон и собралась звонить Дэниэлу, но ее руки вдруг отяжелели, стали ватными и непослушными, а в ушах раздался оглушающий звук, как будто что-то взорвалось. Она упала без сознания на пол, а проснувшись, снова оказалась в белой комнате. Трубецкая провела в ней шесть часов, прежде чем обессиленная и напуганная, уснула, свернувшись в клубок на холодном полу.
Глава 3.
На тело, погруженное в жидкость или газ,
действует выталкивающая сила,
направленная вертикально вверх,
численно равная весу жидкости
или газа, вытесненного телом,
и приложенная в центре тяжести
погруженной части тела.
Закон Архимеда
Рассвет на Москве-реке этим холодным ноябрьским утром был совершенно особенным. Восходящее солнце посыпало золотистой мерцающей крошкой крыши двухэтажных домой, выстроившихся в ряд вдоль красной кирпичной дороги. Просыпаясь от лёгкого дуновения ветра, тихо шуршали оставшиеся на ветках полуголых серых деревьев желтоватые листья. Почти все птицы уже успели переселиться на долгую морозную зиму в тёплые края, и никто не пел звонкие радостные песни, только одинокий крошка- воробей изредка едва слышно чирикал, прыгая по земле поджимая тоненькие ножки, пока искал что-нибудь на завтрак. Мелкие рыбки, как и птицы, спасались от приближающейся зимы, они уплыли поглубже в воду и там спокойно спали, но еще не замёрзшая река не спала этим утром. Водная гладь неспокойно и неестественно колыхалась, в то время как ветер мирно спал. Река все больше вела себя как море, готовящейся к шторму, она вдруг начала темнеть, бурлить, воды становилось все больше и больше, пока ее не стало так много, что берега уже не могли ее вместить и тогда она стала разливаться по холодной земле, покрыла мелкую траву, добралась до кирпичной красной дорожки и подступила к заборам домов. Маленький воробей, почуяв неладное в природе, немедленно встрепенулся, вспорхнул и скрылся из виду. А река тем временем наполнялась с необыкновенной скоростью, и наводнение стало очевидно опасным, что скоро поняли сторожевые собаки, спящие до этого в своих тёплых конурах. Псы на цепях хором залаяли, пробуждая своих хозяев от крепкого сна в мягких постелях.
Когда Ольга очнулась и обнаружила себя в своей постели, а не в белой комнате, странный уличный шум заставил ее подойти к окну – уровень воды поднялся до второй ступеньки, ведущей в дом. Утреннее наводнение застало жителей пригорода врасплох, на улице творился хаос: дети пытались спасти оставленные на улице игрушки, которые уносило бурным потоком, женщины в криках забирали детей от сумасшедшей воды, мужчины собирали все, что подворачивалось им под руки, в том числе кричащих жену и детей. Собаки, привязанные к будке, неистово лаяли, пытаясь привлечь к себе внимание и остаться в живых. Уносящееся вдаль по некогда асфальтированной улице имущество жителей пригорода убивало стоящие на пути старые деревья и новые саженцы, одно из таких деревьев упало на линию электропередач. И, когда жители остались без своих вещей, света, воды, отрезанными от внешнего мира, а река немного перестала буйствовать, в пригород гордо вплыли спасатели. Прошло несколько долгих часов тяжёлой работы по спасению уплывших вещей, записи необходимых ремонтных работ прежде чем Трубецкие и Дэйли собрались в главном зале Кацелиума.
Просторный, ослепляющий своим светом и великолепием зал пустовал с момента переизбрания председателя. На круглом прозрачном столе остались еще не разобранные бумаги Петра Алексеевича и еще одна коробка с шахматами, которую он не успел открыть. Ольга не решалась убирать их и никому другому не позволяла. Василий, Дэниэл и Ольга заняли места вокруг стола, и тут же в зал незаметно юркнула фигура человека и образовалась прямо перед действующим председателем.