[ПОСЛАНИЕ СЕЛЬМА И ТУРА ФЕРИДУНУ]
Владыки призвали мобеда потом,
В речах искушенного, с острым умом;
От лишних очистили царский покой
И тут же поведали замысел свой.
Сельм, первым намеренья злые открыв
3000 И стыд пред державным отцом позабыв,
Промолвил мобеду: «Скачи день и ночь,
Догнать тебя ветру да будет невмочь!
Стрелою к царю Феридуну лети,
Нигде остановок не делай в пути.
Как только примчишься к цареву дворцу,
Поклон от сынов передашь ты отцу
И скажешь ему: «Пред создателем страх
Должны сохранять мы в обоих мирах.
Лежит перед юношей к старости путь,
3010 Седым волосам черноты не вернуть.
Кто мешкает долго в сем тесном дому,
Становится дом все теснее тому.
Йездан даровал тебе щедрой рукой
От солнца до праха простор весь мирской.
Законом желанье свое ты избрал,
Йездана заветы надменно попрал,
К обману и кривде душой тяготел,
Свершил самовластно неправый раздел.
Три сына даны тебе щедрой судьбой
3020 И каждый на деле испытан тобой.
Ты в младшем достоинств таких не знавал,
Которыми братьев бы он затмевал.
Ты первого в глотку дракону метнул,
Второго в заоблачный край зашвырнул,
А третий с тобою и ночью и днем,
И радостный взор ты покоишь на нем.
Не ниже имеем мы мать и отца,
Не меньше его мы достойны венца.
Внемли же, о праведный царь всех царей:
3030 Хвалы не стяжаешь ты правдой своей!
Иль сбросит Иредж властелина венец,
Покинув захваченный царский дворец;
Ему уголок ты укажешь земли,
Чтоб так же, как мы, прозябал он вдали:
Иль разом Турана и Чина бойцов,
И с ними румийских моих удальцов
Я в битву стеной копьеносной пошлю,
Иран и Иреджа мечом истреблю».
Мобед, как услышал недобрый наказ,
3040 Склонился и в путь поспешил в тот же час,
С такой быстротою вскочил он в седло,
Как если бы ветром огонь понесло.
Он славного города вскоре достиг;
Дворец перед ним величавый возник,
Обширен, как степь от хребта до хребта.
До туч поднебесных дворца высота.
У входа — ряды достославных мужей,
Собрание доблестных ратных вождей.
Львы, лютые тигры — с одной стороны,
3050 С другой стороны — боевые слоны.
Громовый раздался воителей крик,
Что львиный, сердца устрашающий рык.
Казалось, пред ним не дворец — небосвод,
И рать великанов его стережет.
К царю неусыпные стражи пошли,
Ему доложили, склонясь до земли:
С вестями примчался к царю во дворец
Достойный, почтенного вида гонец.
Завесу поднять Феридун приказал,
3060 И посланный в тронный направился зал.
Едва на владыку взглянул он в упор,
Пленились блистательным сердце и взор:
Лицо, словно солнце, и стан, как сосна,
Над розами щек — камфорой — седина,
Улыбчивый рот, полный скромности взгляд,
Приветом и ласкою речи звучат.
Простерся гонец у владыки в ногах,
Пред славным целуя почтительно прах.
Владыка подняться послу приказал,
3070 Почетное место ему указал.
Расспрашивать стал о любезных сынах —
Здоровы ль и радостны ль в дальних местах —
И после спросил: «Как доехал ты к нам?
Устал ли, скача по горам и долам?»
Тот молвил: «О царь, чей лучист ореол,
Да будет с тобой неразлучен престол!
Твой образ у каждого в сердце храним,
Все живы мы именем светлым твоим.
Ничтожный царя всемогущего раб,
3080 Что сам по себе недостоин и слаб,
Злым вестником прибыл к державному я —
Вина повелителей в том, не моя, —
Принес от безумных сынов твоих весть;
Решусь ли такое, о царь, произнесть?»
И, вняв повеленью, он слово господ
Великому нехотя передает.
[ОТВЕТ ФЕРИДУНА СЫНОВЬЯМ]
Сынов недостойных услышав слова,
Царь вспыхнул, от гнева сдержавшись едва.
«О мудрый! — послу отвечал он тому, —
3090 Тебе о прощеньи просить ни к чему.
Я сам ожидал этой вести худой,
Душой предугадывал встречу с бедой.
Скажи от меня тем исчадиям зла,
Тем двум ахриманам нечистым: хвала!
Вы злую природу явили свою.
От вас я иного не ждал, не таю.
Коль вами забыт мой отцовский завет,
Ужель у самих разумения нет?
Ни божьего страха у вас, ни стыда,
3100 Ни царственной мудрости нет и следа.
Как смоль, были волосы эти черны,
Был стан кипариса, лик ясный луны.
А свод круговратный, кем стан мой согбён, —
Все тот же, поныне вращается он.
Вы будете согнуты им в свой черед,
А сам он продолжит свой круговорот.
Клянусь я всевышним пречистым Творцом,
Земными дарами, престолом, венцом,
Светилом дневным, и Нахид, и луной,
3110 Что думы в душе не таил я дурной.
Я, внемля совету благих мудрецов,
Седых звездочетов, почтенных жрецов,
Земной поделил между вами простор, —
Немало уж лет миновало с тех пор!
Ведь я к справедливости только одной
Стремился в обители этой земной.
Лишь страх пред Йезданом носил я в груди
И, кроме прямого, не ведал пути.
Владыка цветущего мира сего,
3120 Сберечь я хотел неделимым его.
Я столь же цветущим державный удел
Трем чадам бесценным оставить хотел.
Строптивостью ныне ваш дух обуян,
Неправым путем вас повел Ахриман.
Увидим, Создателя воле благой
Угоден ли будет поступок такой.
Реченье напомню — в нем правда, не ложь:
Что сам ты посеял, то сам и пожнешь.
Еще мы от мудрых слыхали: в иной
3130 Обители счастье найдем, не в земной.
Вы алчность — не разум, на трон возвели;
Зачем с этим дивом вы дружбу свели?
В когтях у дракона такого, увы,
С душою, боюсь, не расстались бы вы.
Приблизилось время покинуть мне свет,
Пылать возмущеньем и гневом не след.
Но помню, говаривал старый мудрец,
Троих сыновей благородных отец:
Коль алчностью сердце твое не полно,
3140 Что прах, что богатства царей — все равно.
Кто брата способен на прах променять —
Не сын тот отцу и позорит он мать.
Мир видел немало таких же, как вы,
Владык — перед ними не гнул головы.
В последний свой путь, предреченный судьбой,
Груз добрых деяний возьмите с собой!
Они вас от гибели вечной спасут,
Когда призовет вас Создатель на суд».
Слова Феридуна запомнив, гонец
3150 Склонился пред ним и покинул дворец.
С такой быстротой он помчался назад,
Как будто стремительный вихрь ему брат.