[Заль идет к Рудабе]
Ушло светозарное солнце с небес —
Замкнули покой, ключ от двери исчез.
Служанка пришла, чтобы Залю шепнуть:
«Пора, все готово. Скорее же в путь!»
И витязь в дорогу пустился, как тот,
Кто, страстью сгорая, к любимой идет.
На кровлю взойдя, черноокая вниз
5890 Глядела — венчанный луной кипарис.
Вдали показался сын Сама-бойца;
Увидела юношу с башни дворца,
Раскрыла рубины-уста и зовет:
«О доблестный! Благословен твой приход!
Творца благодать да пребудет с тобой!
Что прах, небеса под твоею стопой.
Да будет служанка вознаграждена:
Правдиво тебя описала она.
Сюда добирался ты пеший, в пыли,
5900 Ступни твои царские изнемогли».
Лишь слуха Дестана тот голос достиг,
Едва он увидел сияющий лик,
Чертог, словно жемчуг, пред ним засиял,
Мир стал от румянца ее, словно лал.
Промолвил Дестан: «Ты, как месяц, светла.
Тебе от меня и от неба хвала!
О, сколько ночей перед ликом светил
В тиши я моленья творцу возносил, —
Молил, чтоб Йездан, всемогущ и велик,
5910 Мне втайне явил твой пленительный лик.
И вот я любуюсь твоей красотой
И речью обрадован нежной, простой.
Но путь укажи ты к свиданию мне.
Ведь я на дороге, а ты на стене».
Вняла его слову царевна-краса,
И спущена витязю чудо-коса.
Ты скажешь, аркан с кипариса скользит,
Из мускуса благоуханного свит.
Лаская прекрасной царевны лицо,
5920 За змейкой змея, за колечком кольцо
Струятся с высокой ограды. Дестан
Подумал: «О сердце влекущий аркан!»
Зовет с высоты Рудабе говоря:
«О сын знаменитого богатыря!
К стене устреми поскорее шаги,
Стан выпрями, руки сильней напряги,
Хватайся за косу, взбирайся! Она,
Возлюбленный мой, для тебя взращена».
На деву глядит, не спуская очей,
5930 Воитель, дивясь благородству речей.
Устами коснулся он мускусных струй,
До слуха невесты дошел поцелуй.
Ответил: «Как боль я тебе причиню!
Уж лучше затмиться бы ясному дню.
На душу свою не могу посягнуть,
Свидание Заля и Рудабе.
С рукописи Государственной публичной библиотеки им. Салтыкова-Щедрина.
Смертельной стреле не подставлю я грудь».
Аркан у прислужника взяв, раскрутил,
Могучим рывком в вышину запустил,
Накинул на башенный острый зубец
5940 И мигом вверху очутился храбрец.
Царевна с поклоном к нему подошла,
Лицом, как пери, хороша и светла.
Взяла его за руку нежно, вдвоем
Идут в опьяненьи блаженном своем.
По лестнице с башни спустилась она,
С рукой богатырской рука сплетена.
Вошли в золотой, озаренный чертог,
Обитель пиров — благовонный чертог;
Он весь, словно райские кущи, сиял.
5950 Рой юных невольниц пред ними предстал.
Заль-Зер, между тем, околдован, глядит
На лик ее, кудри, пленительный вид:
На ней ожерелье и серьги блестят,
Алмазами шит златотканный наряд,
Нежнее тюльпана ланит лепестки,
Ложатся в кудрях к завитку завитки.
И Заль, как владыка царей, величав,
Воссел близ красавицы, весь просияв.
Атласная перевязь, добрый кинжал,
5960 От ярких рубинов венец его ал.
Украдкой царевна, очей не сводя,
На Заля глядит, на красавца-вождя;
Глядит, пленена удальцом, силачом,
Которому скалы дробить нипочем,
И отблеск лица его ярче, сильней
Огнем разгорается в сердце у ней.
Вино, поцелуи и страсти слова. . . _
Но серна не стала добычею льва.
Заль деве, затмившей сиянье луны,
5970 Промолвил: «Мой тополь, дыханье весны!
Когда эта весть к Менучехру дойдет,
Владыка рассердится, знаю вперед.
И Сам, сын Нейрема, сердито крича,
Корить меня станет, грозить сгоряча.
Но жизнью и телом не столь дорожу,
Оденусь я в саван и не задрожу.
Творцом правосудным клянусь, Рудабе, —
Обет не нарушу я, данный тебе.
Пред чистым Йезданом главою склонюсь,
5980 С мольбою, смиренным слугою склонюсь,
Чтоб он успокоил царя и отца,
От гнева и мщенья омыл им сердца:
И верю, Создатель, вняв жарким мольбам,
Дозволит назваться супругами нам».
На то Рудабе отвечала: «И я
Клянусь — да услышит меня Cудия! —
Другому мной ввек не владеть никому:
Творец мирозданья свидетель тому.
Владеть мной лишь Залю, с венцом на челе,
5990 Герою, чье имя гремит на земле».
И с каждым мгновеньем любовь их росла,
Рассудок далеко, страсть близко была.
И так до рассвета часы протекли...
Но вот барабаны забили вдали.
Прощаются дева и Заль: обнялись,
Подобно утку и основе сплелись[222].
И слезы в тоске проливают они,
И к ясному солнцу взывают они:
«О светоч вселенной, еще погоди,
6000 Стремительно так над землей не всходи!»
Аркана петлю зацепив за зубец,
С прекрасной подругой расстался боец.
[Заль совещается с мобедами]
Вот ясное солнце взошло над горой,
И мчится отважных воителей строй.
Сидит на престоле блистающем Заль,
И мимо проносятся всадники вдаль.
Затем он в шатер созывает к себе
Старейших мужей, закаленных в борьбе.
Советник-мудрец и дружин главари,
6010 Отважные витязи-богатыри
Достойные, мудрые, с чистой душой,
Предстали пред князем толпою большой.
С веселой улыбкой на алых устах,
К ним Заль обратился в учтивых словах.
Сначала хвалою почтил он Творца,
От сна пробудил он мобедов сердца,
Промолвив: «Надежду и страх затая,
Склонимся пред Ним; Он— святой Судия.
Им движимы солнце, луна, небосвод,
6020 Он дух наш благими стезями ведет.
Средь ясного дня, сквозь полночную тьму
Хвалы и моленья несутся к Нему.
Им держится свет, Он веселье дарит,
В обоих мирах правосудье творит;
Весну посылает и шлет листопад,
На лозах обильно растит виноград;
То землю цветущей и юной хранит,
То даст ей нахмуренной старости вид.
Ему неподвластных существ — не найти;
6030 Без воли Его муравью не ползти.
Он создал чету, жизни вечный исток.
Потомства не жди, коли ты одинок.
Един лишь Йездан, кем миры созданы;
Нет равных ему, друга нет, и жены.
А смертных четами он всех создавал,
Из тайного явное к жизни призвал.
Таков небесами нам данный закон,
Так было от века, так мир сотворен.
Весь мир человек украшает собой;
6040 С ним цену предмет обретает любой.
Кто силу Творца разглядел бы во мгле,
Когда б не явилась чета на земле?
Живущий в безбрачии муж молодой
Заветам не следует веры святой.
А если он славного рода к тому ж —
Род губит, живя в одиночестве, муж.
Коль сын у героя родится на свет,
Светлей для могучего радости нет.
Хоть срок умирать исполину придет,
6050 В потомстве он новую жизнь обретет.
Сберег свое имя, кто жил не один:
Вот этот — сын Заля, а тот — Сама сын.
Гордятся наследником трон и венец,
Ему свою славу вручает отец.
Вам здесь о своей рассказал я тоске,
Цветут эти розы в моем цветнике.
Рассудок исчез, сердце кинулось прочь.
Найдите же средство, как горю помочь.
Молчал я доныне, но бедный мой ум
6060 Совсем изнемог от мучительных дум.
Мне замок Мехраба — свет ясного дня,
Земля его — те ж небеса для меня.
Царевне кабульской в плен сдался я сам,
Не знаю, мольбе моей сдастся ли Сам?
И сдастся ли царь или будет суров?
Здесь грех он усмотрит иль юности зов?
Кто ищет супругу — велик он иль мал —
Дорогу, согласную вере, избрал.
Не будет суров мудреца приговор
6070 Деянью, которое — честь, не позор.
Что скажет на то прозорливый мобед?
От мудрых какой я услышу совет?»
Безмолвны мобеды, безмолвны бойцы,
Не в силах уста разомкнуть мудрецы.
Все знали, что предок Мехраба — Зохак
Что шах Менучехр оттого ему враг[223],
И все ж не сломили молчанья печать:
Кто к меду решился бы яд примешать?
Ответных речей не дождавшийся князь
6080 Им слово такое сказал, омрачась:
«Я знал, что признанье мое услыхав,
Осудите, скажете: был я не прав.
Но каждый, кто праведный путь изберет,
Идет средь обид и насмешек вперед.
На этом пути помогите вы мне,
Препоны смести помогите вы мне, —
Для вас в благодарность я сделаю то,
Чего для подвластных не делал никто.
Сплошь милости будут, благие дела;
6090 Вовек от меня не увидите зла».
И Залю мобеды сказали в ответ,
Ему пожелав много радостных лет:
«Хоть ввергнуты мы в затрудненье теперь,
Мы все твои верные слуги, поверь.
На месте твоем кто б держался мудрей?
Жена — не помеха величью царей.
К тому же Мехраб — не из малых владык,
Могуч, и богат он, и сердцем велик.
Он — царь, кем арабский возглавлен народ,
6100 Хотя и ведет от дракона свой род.
Ты витязю Саму посланье готовь;
Пиши все, что сердцу подскажет любовь.
Ведь разум твой нашего много сильней,
Ты мудростью нас превосходишь своей.
Быть может, царя известит он письмом,
Узнает, что мыслит владыка о том,
Согласья владыки добьется отец,
И трудное станет легко под конец».