Выбрать главу

ХУШЕНГ

[Царствование длилось сорок летJ

Властитель Хушенг, справедливый мудрец[58], От деда в наследие принял венец. Вращался над ним сорок лет небосвод; Он — кладезь ума, он — источник щедрот. Венчаясь на царство, народов глава 630 Промолвил с престола такие слова: «Я царь-победитель, народ мой, внемли: Я правлю семью поясами земли[59]. По воле Йездана, подателя сил, Я к правде и милости душу склонил». Настал на земле небывалый расцвет, Сиянием правды наполнился свет. Сначала, к Познанью направив труды, Владыка железо исторг из руды; Основой тогда процветания стал 640 Блестящий, из камня добытый металл. Царь создал мотыгу, топор и пилу, Начало кузнечному дал ремеслу[60]. Затем оросил он пустынный простор Водой животворною рек и озер; По руслу прорытому воду пустил, Догадкой народу труды сократил. Владыка, чтоб людям нужды избежать, Пахать научил их, и сеять, и жать. И каждый свой хлеб стал выращивать сам, 650 Не стал кочевать по степям и лесам. А прежде чем к жизни привыкли такой, Лесные плоды были пищей людской; Довольства не знали в те давние дни, Одеждою листья служили одни. . . Он веровал так же, как царственный дед, Владыку миров называя Изед[61]. Из камня извлек он огонь золотой, Вселенную новой одев красотой.
[УСТАНОВЛЕНИЕ ПРАЗДНИКА СЭДЭ]
Шел горной тропою владыка земли, 660 Немногие с ним приближенные шли. Вдруг видят: несется к ним издали змей, Длины небывалой и ночи темней. Глаза — что кровавые омуты. Тьму На землю нагнал он: все в черном дыму. Не дрогнул Хушенг, быстроумный герой; Он, камень схватив, бурно ринулся в бой; Взмахнул им во всю богатырскую мочь; Отпрянуло чудище, кинулось прочь. Ударился камень о крепкий гранит, — 670 Гранит раскололся и камень разбит. И брызнул огонь из осколков камней, Стал темный гранит багряницы красней. Дракона могучий Хушенг не настиг, — Но тайну огня разгадал он в тот миг. Железом в кремень ударяют с тех пор, Чтоб искра, сверкнув, разгоралась в костер. Рад дивному свету тому и теплу, Вознес миродержец Изеду хвалу; Божественным даром огонь называл, 680 Людей поклоняться ему призывал. Сказал: «Это благо послал нам Йездан, Чти свято огонь, коли ум тебе дан». Горело огромное пламя всю ночь, Сидел пред огнем он с мужами всю ночь. За чашей вина веселились они; Тот праздник зовется Сэдэ искони[62]. Тот праздник, как память Хушенга, мы чтим. Властителю быть подобает таким! Он благами землю насытил сполна; 690 За то ему миром хвала воздана. . . Изедом наставлен, владыка благой От ланей, онагров и дичи другой Быков, и ослов, и овец отделил, И тех, у которых достаточно сил, Велел приучить подымать целину. «Впредь, — молвил он, — дань трудовую в казну Несите из собранной жатвы, а скот Держите четами, да будет приплод». Зверей густошерстных велел убивать, 700 И бережно шкуры с убитых снимать. Пошла на куницу охота в лесу, На соболя, быструю белку, лису. И шить одеянья из меха зверей Людей научил этот царь из царей. Добыть ему многое было дано, Сберечь — только доброе имя одно. В трудах и раздумьи, не ведая нег, Ища, созидая, провел он свой век. Когда к благоденствию край он привел — 710 Наследнику отдал он царский престол. Злой рок ни на миг не отсрочил конца, Не стало Хушенга — царя-мудреца. Пощады от рока не жди на земле. Тебе не узнать, что таится во мгле.

ТАХМУPEC[63]

[Царствование длилось тридцать лет]

Достойный был сын у царя — Тахмурес, Кому подчинился злокозненный бес. Когда, опоясан на царство, взошел Наследный властитель на отчий престол — Явились мобеды в державный чертог[64], 720 И, милости полон, владыка изрек: «Достоин владеть я престолом, дворцом, И палицей царской, и царским венцом. С земли изгоню я насилье и страх, Свой век проведу я в служеньи, в трудах. Отрежу везде Ахриману пути; Под властью моею земле расцвести. Все силы земные, что благо несут, На свет извлеку я, избавлю от пут». Царь новому делу людей стал учить, — 730 Овечье руно остригать и сучить; Учил превращать в одеянье руно, Ткать так, чтоб ковром становилось оно; Учил он, как скот быстроногий пасти, Соломы, травы и овса запасти. Повадки пугливых зверей изучив, Собаку и кошку средь них отличив, Сумел из пустынь приманить их и с гор; Служить человеку — удел их с тех пор. Из мира пернатых, средь лучших пород, 740 Избрал Тахмурес гордых соколов род. Он стал обучать их, усердьем горя; Весь мир удивлялся искусству царя. Он холить велел их и нежно ласкать, Учил он приветливо их окликать. Он кур приручил, петуха; с той поры Чуть свет оглашаются пеньем дворы. Всему, что страну к процветанью ведет, Усердно трудясь, обучал он народ. Он молвил: «Зажгите весельем сердца, 750 Душой благодарной восславьте Творца! Он власть над зверями нам дал обрести. Хвала! Это он указал нам пути». Советника мудрого дал ему рок, Такого, кому ненавистен порок. Прославленный звался Шейдаспом[65]; он жил Для блага, ему неустанно служил. Уста его пищи не ведали днем, А ночью молился он в доме своем. И ближних постам и молитвам ночным 760 Учил он, желанен везде и любим. Он был повелителю светлой звездой, А злобному недругу был он уздой. Владыку он вел по благому пути, Лишь правдой величье хотел обрести. Царь сердце очистил от кривды и зла, И вот благодать на него снизошла. Герой, Ахримана в борьбе полоня[66], Вскочил на него и погнал, как коня, И после не раз, оседлав сатану, 770 На нем объезжал за страною страну. Увидя, какие вершит он дела, На шаха восстали исчадия зла; Сбежались во множестве, злобой горя, Задумав оставить престол без царя. Узнал Тахмурес, ярым гневом объят, Какие намеренья бесы таят, И палицей тяжкою вооружась, Помчался, напасть на нечистых решась. В бой ринулись, бешеной злобы полны, 780 Свирепые дивы и вслед колдуны. Их вел огнедышащий, яростный бес. Пронзительный вой поднялся до небес; Пыль темная землю и высь облегла, Застлала глаза непроглядная мгла. Властитель вперед устремился, готов Разить беспощадно свирепых врагов. Там — бесы вопящие, пламя и дым; Здесь — воинство с мощным владыкой своим. Недолго тянулся губительный бой 790 Царя Тахмуреса с бесовской ордой. И с третью нечистых расправился он, А прочих увел победитель в полон. И пленники, в путах, влекомы в пыли, Взмолились тогда властелину земли: «Нам жизнь подари, и тебя мы за то Научим тому, что не знает никто». Пощаду владыка дал сонму тому, Чтоб новые тайны открылись ему. Как только избавились дивы от уз, 800 Пришлось им вступить с Тахмуресом в союз. Владыку писать научили они[67], Зажгли в нем познанья благие огни — Писать, да по-разному — на тридцати Наречьях: фарси, пехлеви и согди[68], Руми, и тази, и китайскую речь — Все в четкие знаки умел он облечь. Всего тридцать лет он процарствовать смог; Кто б столько свершил за недолгий тот срок? Он умер, но славным потомки горды; 810 Навек сберегли его имя труды. О рок, не расти нас, коль хочешь скосить; А если ты косишь, на что и растить? Сегодня иного возносишь в зенит, А завтра — взнесенный во прахе лежит.
вернуться

58

Хушенг — внук и преемник Кеюмарса — родоначальник древней династии так называемых пишдадидов, получившей свое название от титула Хушенга — пишдад (по-видимому, в смысле «основоположник справедливости», «первый законодатель»), В Авесте Хушенг (Хаошйанха Паразата) упоминается как борец с дивами, первый царь и законодатель Ирана, родоначальник ариев-иранцев.

вернуться

59

В общих географических представлениях восточного средневековья, восходящих к античным делениям Эратосфена и Гиппарха, вся земля делилась на семь климатических зон, или поясов. С другой стороны, древние иранцы делили мир на семь островных областей — стран («кешверов») с Ираном посредине. В эпоху Фирдоуси выражения «семь кешверов» и «семь климатов» уже смешивались, равно означая весь обитаемый мир. Править семью поясами земли — быть владыкой мира.

вернуться

60

По общемусульманским преданиям, ковка железа связывается с кораническим образом Давуда, в руках которого железо стало мягким воском. Здесь, как и в ряде других мест «Шахнаме», отражена эпическая, т. е. домусульманская традиция, по которой первым кузнецом был Хушенг.

вернуться

61

Здесь подчеркивается, что Хушенг, а вместе с ним древние иранцы вообще были поклонниками светлых сил (почитателями Йездана), т. е. по существу теми же зороастрийцами, задолго до утверждения новой веры (зороастризма),

вернуться

62

Зороастрийский праздник в память открытия огня, установленный в десятый день месяца Бехмен (одиннадцатый месяц персидского солнечного календаря, соответствующий январю-февралю нашего календаря).

вернуться

63

Тахмурес — в Авесте — Тахмаурупа («мощный»). В «Шахнаме» —  третий царь династии, сын Хушенга (титул — Дивбенд, т. е. связывающий дивов).

вернуться

64

В данном случае — анахронизм. Мобеды — жрецы зороастрийского культа — появились значительно позднее.

вернуться

65

Шейдасп — первый советник Тахмуреса, мудрец-аскет. Его имя сопоставляется с именем, упоминаемого средневековыми арабоязычными авторами Будаспа (Юдасфа), легендарного основоположника астрономии.

вернуться

66

Победа Тахмуреса над Ахриманом знаменует полную победу над миром зла и является как бы предпосылкой грядущего «золотого века».

вернуться

67

Интересно отметить, что по народным преданиям искусство письма получено человечеством от... Ахримана! По этим преданиям, дэвы скрывали его от людей, но после победы  Тахмуреса были вынуждены поделиться с ними своими знаниями.

вернуться

68

Фирдоуси перечисляет важнейшие из упомянутых тридцати языков: современный ему персидский язык (фарси), литературный язык старого Ирана (пехлеви), литературный язык Средней Азии — согди, греческий язык (руми), арабский язык (тази) и китайский язык,