Не в силу отсутствия таланта, лени или глупости. Проблемы с мелкой моторикой так и не удалось решить. Немного купировать лекарствами — да, но не излечить окончательно. Доктор говорила, что огромный стресс от смерти родителей и травматический опыт, пережитый в приюте, обострили его проблемы. И если бы, не бабушка с дедушкой, которым удалось отвоевать право на опеку и забрать его к себе спустя два года жизни в этом холодном и враждебном месте, его ситуация оказалась бы ещё хуже.
С безумным упорством Эдгар пытался играть на флейте, как его кумир, потом на гитаре, на барабанах, на чём угодно, лишь бы напрямую погрузиться в музыку. Везде его ждала неудача. И когда он готов был махнуть рукой, подросток открыл для себя электронную музыку.
Нельзя сказать, что он добился славы или признания. Его биты на снискали всеобщей популярности, но определённый процент ценителей следил за его релизами. Своеобразный микс из музыкальных инструментов современных и старинных, электронных партий и духовых цеплял далеко не каждого.
Потом был период, когда его бит использовал один восходящий хип-хоп исполнитель. Это подогрело интерес к его музыке. Позволило улучшить своё финансовое положение, наконец, позаботиться о тех, кто спас его, когда он больше всего нуждался в помощи. Эдгар вывез тех, кто заменил ему родителей, с убитой окраины в небольшую уютную квартиру.
В конечном счёте, он так и болтался в положении нелепой аутсайдерской диковинки, с которой непросто было работать. Которая зачастую во вред себе отвергала многие предложения. Не хотела создавать музыку проще и понятнее. Всё это мешало его успеху.
Вот только засыпая по ночам, он чувствовал, что нажимание клавиш на MIDI-клавиатуре и сэмплере не приближало его к тому, чем он на самом деле хотел заниматься. Для него это был лишь суррогат музыки. Как слепой, что водит руками по лицу человека, чтобы получить представление о его внешности, Эдгар чужими руками и чужими инструментами пытался творить, но не находил в этом процессе себя.
Он снова вернулся мыслями к тому разговору. Предложение Решетова звучало просто: «в Виашероне ты сможешь играть на чём хочешь — скрипке, лютне, флейте.» Хотел ли он этого? Да. Хотел всем сердцем. Пускай он видел, что учёный преследовал какие-то свои корыстные мотивы, это было не главное.
Да и ММОРПГ-игры не были для него в новинку. Эдгар изредка гонял в парочку из них, сидя в своих DDVR-очках. Однако все они не давали полного погружения, реального ощущения, что это именно ты перебираешь струны и держишь в руках дерево и металл. Капсула Оберон должна была всё изменить.
Эдгар поставил цифровую подпись и отослал договор.
Его ждала музыка.
Глава 11. Гвинден
We just wanna party
Party just for you
We just want the money
Money just for you
I know you wanna party
Party just for free
Girl, you got me dancin'
Dance and shake the frame
This is America
Don't catch you slippin' now
Don't catch you slippin' now
Look what I'm whippin' now
This is America
Don't catch you slippin' now
Don't catch you slippin' now
Look what I'm whippin' now
Я открыл глаза и уставился на потолок полный фактурных завитков и пятен в текстуре древесины, пытаясь сообразить, где я нахожусь. Вспомнил события последних суток. Судя по тому, что я очнулся в своей кровати, меня отнесли в комнату. Что за хрень со мной случилась?! По всему походило на эффекты дикого перенапряжения. И то, что прошло почти 18 часов с момента возвращения из фантомного мира, подтверждало эту теорию. На часах было далеко за полдень.
Отдых в Виашероне требовал гораздо меньше времени, а тут я почти сутки отсыпался. Надеюсь, с моим телом в реале ничего не случилось. Откинувшись на подушку, думал о своём. Заглянул в окно персонажа, изучая прогресс.
Самый большой рост получился в части параметров: ловкость повысилась на 29 единиц, мудрость — на 16, выносливость — на 27. А по навыкам скачок просто превосходный: кинжалы — на 144 единицы, мечи — на 160. Самое главное, теперь я прохожу по минимальной планке для изучения ядоварения. Нужно искать непися, но сейчас как-то лениво. Решено. Сегодня будет спокойный и ненапряжный день.
Двадцатый моб упал под моим ударом, распластавшись кучей вонючего мяса и густой, как смола, крови. Хитин сколопендры палаш пробивал с трудом. Лучше подошло бы дробящее оружие вроде молота. Поэтому каждый бой превращался в нудное ковыряние, отступление и так по кругу. Забрав с трупа последний флакон крови, я удовлетворенно улыбнулся. Лекарь Ираксис — пожилой и упитанный тифлинг весьма обрадовался моему предложению помочь ему.