Его поцелуи игривы и страстны, доказательство того, что он здесь. Он со мной. Его мозг всегда работает со скоростью миллион миль в минуту, но секс – одна из немногих вещей, которая, как доказано, фокусирует его на одной задаче. Удовольствие. Мой Джейк каждый раз идет ва-банк. Он присутствует, он обожает. Он уделяет внимание. Мне это в нем чертовски нравится.
— Кей... — Он прерывает наш поцелуй, его руки скользят вверх, чтобы обхватить мои бедра. Его красивые зеленые глаза моргают, глядя на меня, потемневшие от возбуждения. — Что...
— Ты мне нужен, — признаюсь я, мой большой палец скользит вниз по его горлу, над кадыком.
— Что тебе нужно? — бормочет он, его пристальный взгляд прикован ко мне. Это еще одна вещь, которую я люблю в нем. Он смотрит на людей. Он видит их. Он заставляет их чувствовать, что их видят. Рэйчел и Марс тоже это делают. Я чувствую себя необъяснимо, благословенно замеченным моей семьей.
— Ты.
Он кивает, его руки поднимаются, чтобы обхватить мои запястья. Мои руки все еще обхватывают его лицо. Он наклоняется, касаясь своими губами моих. Это не поцелуй. Мы просто соединяемся, синхронизируемся.
— Что тебе нужно, детка?
Я напрягаюсь, у меня перехватывает дыхание. Обычно меня не беспокоит, когда Джейк и Ураган называют меня «детка». Это просто ласковое обращение. У всех нас они есть друг для друга. И у каждого ребенка есть список из них длиной в милю. Но в этот момент, когда мое сердце учащенно бьется, кровь приливает к моему члену... да, прямо сейчас я ничья ни детка.
Его губы приоткрываются на вдохе, когда его глаза темнеют.
— О. — Затем он еще раз целует мой рот, проводя руками по моей груди. — Наконец-то, блять. Прошла целая вечность с тех пор, как ты выходил поиграть. — Опуская руку вниз, он сжимает мой член.
Я стону.
— У тебя есть смазка? — спрашивает он, наклоняясь, чтобы поцеловать меня в шею, в ухо. Его запах окружает меня. — Не могу сказать, что я подготовился к жестким ударам. Но если ты предлагаешь, я говорю «да». Черт возьми, да. У тебя есть смазка, Кей?
Я хватаю его сзади за шею, оттягивая назад, чтобы удержать его взгляд.
— Я похож на гребаного любителя?
Его улыбка становится шире, когда он снова гладит мой член.
— Тогда чего ты ждешь, папочка? Разорви эту задницу на части.
Я рычу, отталкивая его назад.
— Залезай в гребаный чулан.
Его грудь вздымается, глаза блестят от возбуждения, когда он выполняет мой приказ, мчится открывать дверь подсобного помещения. Я прямо за ним, захлопываю ее и поворачиваю замок.
Это не столько чулан, сколько небольшая комната в стиле склада. С высокими потолками и полками вдоль двух стен, она загромождена всем, от чистящих средств до стопок переполненного снаряжения. Наша любимая особенность – старая коллекция вратарских сеток, сложенных в углу.
Да, у Марса есть серьезный кинк на сетке, который, возможно, характерен для хоккейных вратарей. Он любит трахать нашу девушку напротив них. Обычно он последним соглашается на публичный секс, вот почему этот чулан доставляет столько удовольствия всем нам. Если он даже думает, что мы будем веселиться с ней напротив сетки без него, он первый, кто достает свой член.
Джейк разворачивается, стоя в своей футболке Рэйс, темно-синих шортах и спортивных носках. Он – моя мечта о сексе в би-хоккее. Черт возьми, я так чертовски сильно его люблю. Преодолевая пространство между нами, я хватаю его и толкаю к ближайшей полке с припасами.
— Черт, — выдыхает он, ударяясь спиной о полку. Все устройство скрипит, когда за его головой покачиваются ряды чистящих средств. Он ухмыляется, кладя руки мне на бедра. — Черт возьми, детка. Тебе нужно, чтобы это было так грубо?
— Я не твоя чертова детка, — говорю я, моя рука тянется к его горлу.
Он хнычет от прикосновения, выгибая шею. Он такой же плохой, как Рэйчел. Они оба любят хорошее удушение.
— Скажи мне, что делать, — говорит он, задыхаясь. — Скажи мне, что тебе нужно.
Я погружаюсь в доминирование, делая глубокие вдохи, когда позволяю своей руке сжиматься вокруг его горла. Я не могу предложить ему похвалу, которой, я знаю, он жаждет, пока мне не позволят сначала немного унизить его.
— Так ты был большим человеком сегодня? — дразню я. — Ты говорил кто там играл? Король льда, верно? Гол и результативная передача. Ты, должно быть, чувствуешь себя богом прямо сейчас.
Он ухмыляется. Он не может удержаться от соплячества, даже если мы оба знаем, что он рассыплется, как карточный домик, за шестьдесят секунд. Рэйчел – настоящая замена в нашей семье. Никто не может доминировать с колен так, как наша королева.
— Ты видел меня там, — отвечает он, его голос хриплый от того, что я крепко сжимаю его горло. — Разве я показался тебе похожим на короля? Это мой гребаный лед.
Я наклоняюсь, моя рука сжимается на его горле, в то время как другой я стягиваю его шорты до лодыжек.
— Ты можешь быть королем на льду. Но кто ты здесь? — рычу я, сжимая его член в кулаке.
Он стонет, закрыв глаза.
— Твой.
— Попробуй еще раз, — говорю я, натирая его досуха. От трения мы оба задыхаемся. — Ты здесь король, ангел?
Он качает головой, его руки сжимают полку, когда он пытается погрузиться в ощущение того, как я его поглаживаю.
— Говори, — рявкаю я.
— Ааа... нет, — выдыхает он. — Ты король. Ты бог. Ты император гребаной вселенной, просто, блять, не останавливайся.
— А ты кто такой? — спрашиваю я, покусывая его челюсть, прежде чем начать сосать его горло. Я провожу большим пальцем по его кончику, растирая преякулят и делая его скользким.
— Черт, — хнычет он, его руки покидают полки, чтобы схватить меня за бедра.
— Разве я говорил, что ты можешь прикасаться ко мне? — огрызаюсь я, моя рука замирает на его члене.
Со стоном он поднимает обе руки, держась за полку, которая находится у него за головой.
— Возьми меня, — умоляет он. — Используй меня. Я твоя грязная гребаная шлюха. Пожалуйста, Кей...
Я заставляю его замолчать поцелуем, убирая руку с его горла, чтобы освободиться от своих спортивных штанов. Но не раньше, чем я вытаскиваю из кармана бумажник, ключи и телефон, бросая их на полку позади него.
— Сними рубашку.
Джейк спешит подчиниться, раздеваясь для меня догола. Он бросает футболку Рэйс к нашим ногам, его накачанные мышцы выглядят такими рельефными после ночи атлетизма на этом льду.
Наклоняясь, я целую его грудь, дразня его сосок зубами.
— О боже, — стонет он, сжимая в кулаке мои волосы.
— Достань смазку, — говорю я. — В бумажнике.
Он стонет, неуклюже двигаясь, когда я провожу языком по его груди, дразня другой сосок, превращая его в темно-коричневую вершинку. Между нами его член подпрыгивает, отчаянно требуя внимания.
— Их два, — тяжело дышит он, обнаруживая отдельные пакетики смазки, засунутые в мой бумажник. Планировал ли я трахнуть своего мужа сегодня вечером в чулане? Не всегда можно планировать такие вещи. Лучше быть готовым.
— Возьми один, — отвечаю я. — Ты будешь сжимать наши члены в кулаке. Приготовь меня взять эту задницу.
Он вздыхает с облегчением, открывая первую упаковку смазки. Сжимая ее в руке, он осторожно выливает ее вниз, обхватывая наши члены в кулаке.
— Ох... чтоб меня... блять...
Мы оба смотрим вниз, прижимаясь лбами друг к другу, наблюдая, как он смазывает наши члены смазкой. Это чертовски потрясающее ощущение. Его член напротив моего, тепло и сила его руки, прохладное скольжение смазки. Мой пирсинг создает идеальное ребристое трение, которого, я знаю, он жаждет. Его глаза закатываются, прежде чем он плотно закрывает их, прикусывая нижнюю губу.