Мое освобождение проходит через меня, и я вскрикиваю, заглушая звук у него за спиной. Я кончаю в него так сильно, что у меня дрожат колени. В то же время он стонет подо мной, его горячая сперма разливается по нашим соединенным рукам, стекая между костяшками пальцев.
— О боже, — стонет он.
Мы держимся там, ничего не делая, только дышим вместе. Это то, что ему нужно. Мне нужен момент, когда мы соединяемся. Ему нужен момент, когда мы освобождаемся. Именно тогда он чувствует, что мы больше всего синхронизированы. Итак, я жду. Я дышу вместе с ним.
— Я люблю тебя, — бормочу я, чувствуя, как он полностью расслабляется в моих объятиях. — Я люблю тебя, Джейк.
Он кивает, все еще слишком погруженный в облако своего оргазма, чтобы ответить.
Через мгновение он делает глубокий вдох. Его мышцы напрягаются, и я знаю, что он вернулся к своим мыслям.
— Бляяять, мне это было нужно, — говорит он с удовлетворенным вздохом. Он ерзает подо мной, и я убираю свою липкую руку от его размягчающегося члена.
— Это был хороший бросок, — наконец-то я признаю. — Методичный и чистый. Ты это заслужил.
Он издает смешок, оглядываясь через плечо.
— Да ладно, это было красиво, как картинка, и ты это знаешь. Гребаный учебник.
— Это было хорошо, — повторяю я.
Я выскальзываю из него с ворчанием, опускаясь, чтобы подтянуть штаны. Возможно, ему придется вытащить меня отсюда, но я также должен его одеть. По возвращении домой мы неизбежно примем душ, который, надеюсь, перейдет во второй раунд, предпочтительно с кем-нибудь с более мягкими изгибами, вклинившимся между нами.
Джейк одной рукой подтягивает шорты, другой тянется за рулоном бумажного полотенца. Это то дерьмо, которое они кладут в ванных комнатах, но это лучше, чем ничего. Мы делаем минимум, чтобы убрать сперму и смазку с наших рук.
— Ты собираешься сказать это сейчас? — говорит он с широкой ухмылкой.
— Сказать что?
— Что я лучший нападающий, чем ты.
Я свирепо смотрю на него.
— Тебе повезло.
— Не-а. Ни за что. — Он качает головой, перекидывая футболку через плечо и скрещивая руки. — Ты только что сказал, что это было методично. Ты сказал, что я это заслужил.
— Я лгал, чтобы заставить тебя чувствовать себя лучше.
— Ты такой гребаный мудак, — фыркает он. — Ты не можешь просто дать мне это? Один раз. Один крошечный раз я хочу услышать, как ты называешь меня Королем льда и это серьезно.
— Ты король мороженого, — отвечаю я с ухмылкой.
— Да... подожди... серьезно? Мороженого? — Его улыбка превращается в хмурый взгляд.
— Что? Я думал, это тоже твоя фишка. Вся твоя дерьмовая суперсила. Помнишь?
— Это не чушь собачья, и, конечно, я помню, — отвечает он. — Я могу быть королем в двух вещах. Давай, просто скажи это. Скажи, что я лучше тебя.
Прежде чем я успеваю ответить, раздается резкий стук в дверь.
Черт... кто постучал?
Мы с Джейком обмениваемся смущенными взглядами, прежде чем глубокий голос Илмари зовет через дверь.
— Ребята, откройте дверь.
Я уже в пути, когда слышу более высокий голос Рэйчел с ноткой паники в ее тоне.
— Прямо сейчас, черт возьми!
Я протягиваю руку, чтобы повернуть замок, и Рэйчел открывает дверь. Марс входит следом за ней, оба ребенка все еще лежат у него на груди. Джейми лежит в переноске, его ноги болтаются, как раскисшая лапша, в то время как Туо балансирует на сгибе руки Илмари.
— Что случилось? — спрашивает Джейк, натягивая футболку.
— Я не знаю, — говорит Марс, бросая взгляд на Рэйчел. Он выглядит взбешенным. — Она мне не говорит. Я нашел ее в ее офисе плачущей. Сказала, что мы должны прийти и найти тебя.
— Я не собираюсь делать это три раза, — фыркает она, оглядывая нас троих. Она выглядит взвинченной, мое воплощение Урагана.
— Что случилось, детка? — снова спрашивает Джейк.
В ее глазах выступают слезы, а нижняя губа начинает дрожать.
— По крайней мере, у одного из вас, ребята, действительно большие неприятности, — говорит она.
Мы все обмениваемся растерянными взглядами, и я знаю, что их мозги работают через те же быстрые вычисления, что и мои. О черт, что мы теперь сделали?
— Расскажи нам, — приказывает Илмари.
Она прерывисто дышит сквозь приоткрытые губы.
— Хорошо... просто знайте, что сейчас с этим ничего нельзя поделать. Мне нужно, чтобы вы все помогли мне увлечься этим, потому что я чертовски схожу с ума.
— Сиэтл, пожалуйста, — умоляет Джейк. — Просто скажи нам.
Но Урагану не нужно говорить ни слова. Я уже знаю. Все признаки были налицо, просто мы были слишком заняты, чтобы увидеть их. Я смотрю на Илмари и знаю, что он тоже знает. Его глаза широко раскрыты, когда он смотрит вниз на двух младенцев, спящих у него на руках.
— О, святое дерьмо, — выдыхает Джейк, и я знаю, что он, наконец, тоже понял. — Детка, ты...
— Беременна, — заканчивает она за него, ее нижняя губа все еще дрожит. — Да. Снова. Я чувствовала себя такой усталой и странной, и... я прикладывала пакет со льдом к колену Перри, и это просто поразило меня, и я поняла, — говорит она на одном длинном выдохе, широко раскрыв темные глаза. — Но мне нужно было знать, понимаете? Я не могла дождаться, когда вернусь домой. Итак, я была в ванной, сходя с ума, и вошла Поппи, и у нее в сумочке был тест, потому что она тоже думает, что беременна, поэтому она дала его мне, и я взяла его и...
Как будто нам нужно было подтверждение, она засовывает руку в передний карман своей флисовой кофты Рэйс и достает маленький тест на беременность в синей крышечке. Она протягивает его мне. Я смотрю вниз, отмечая жирный синий знак плюс, смотрящий на меня снизу вверх. Я смотрю на Илмари, поднимая его, чтобы он увидел.
— Но... я этого не понимаю, — говорит Джейк, переводя взгляд с теста обратно на Рэйчел. Он делает шаг вперед, кладет руки ей на плечи, изучая ее лицо. — Детка... ты... разве мы не рады этому?
И вот тогда она ломается, слезы текут быстро и сильно.
— Я не хотела делать вас несчастными, — плачет она.
Джейк выглядит так, словно ему только что сообщили, что они навсегда отменили мороженое.
— Рэйч, что...
— Мы только недавно привыкли к двум. И теперь я снова залетела, и я так боялась, что вы все разозлитесь, или расстроитесь, или... или разочаруетесь. Боже, у меня гормональный бред! — Она прячет лицо в ладонях, и Джейк заключает ее в свои объятия.
— Детка, нет, — успокаивает он, целуя ее в лоб, висок, щеку. — Посмотри на меня, Сиэтл. Посмотри на нас, — поправляет он, приподнимая ее подбородок.
Она шмыгает носом, поднимая свой пристальный взгляд, чтобы встретиться с нашими.
— Ты наша жена, Рэйчел, — говорит Джейк. — До самой смерти и после нее, детка. Ты – весь наш гребаный мир. Ты действительно собираешься стоять здесь и говорить нам, что подаришь нам еще одного прекрасного ребенка, и беспокоиться, что мы этого не оценим?
Она снова шмыгает носом.
— Это глупо. Я в беспорядке.
— Ты беременна, — дразнит он. — Мы уже привыкли к неряшливой беременной Рэйчел.
Она удостаивает его слабым, прерывистым смехом, качая головой, когда вытирает под глазами, размазывая макияж.
Джейк поворачивается, чтобы посмотреть на нас.
— Ребята, Рэйч снова беременна. Это что-нибудь меняет для кого-нибудь из вас? Кто-нибудь из вас ищет выхода?
— Нет, — я говорю, пока яростно говорит Илмари: — Никогда.
Рэйчел кивает, в глазах все еще стоят слезы, когда она подходит к Илмари, забирая Туо из его рук. Она прижимает его к своей груди, целуя макушку его шляпы с помпоном Рэйс. Он шевелится, но не просыпается. Она медленно качает его из стороны в сторону, ее веки трепещут, закрываясь.