Смена.
Смена предстояла скучная. Не было ни думпкаров под шлак, ни вагонов под скрап. Сергей цеплял магнитом пятитонный слиток, поднимал над ямой и бросал на спекшиеся пласты шлака. Шлак от ударов дробился, его собирали грейфером и ссыпали в кучи. Мысли у Сергея невеселые, он думает о Катьке.
С первых же дней в цехе они поругались, и с тех пор не стало житья молодому машинисту: то шлак слишком крупный, при кантовке может застрять в думпкаре, то металл проглядел, то еще что-то. Встанет девушка под краном Сергея и глядит своими немного раскосыми глазами, к чему бы придраться. А какая уж работа, когда за каждым движением следят, начинаешь нервничать, не знаешь, куда деваться. Подали вагоны под скрап. Из мартеновского цеха пришли чаши со шлаком. Работа пошла веселее.
Сергей машет рукоятями командоконтроллера, как жонглер палочками. Легкое движение, и многотонный грейфер, разинув свою ненасытную пасть, камнем падает вниз или птицей взлетает под самую ферму моста. С грохотом вгрызаются стальные челюсти в шлак, кусают огненную пищу огромными порциями и выплевывают ее на истекающие зноем кучи. Окутанные паром такелажники поливают шлак из брандспойтов. Но вот шлак собран, и на смену грейферу плавно выкатывается магнитная тележка. Огромная круглая рубчатая плита, способна притянуть к своему гладкому пятачку тысячекилограммовые глыбы металла.
Магнит шарит по кучам шлака, выуживает куски плавленного сосульчатого скрапа. Как живые, они прыгают к магниту со всех сторон. К вагону, который грузит Сергей, подходит Катя. Она осматривает скрап, обходит семидесятитонку со всех сторон, что-то записывает в маленькую книжечку. Потом начинает делать руками таинственные знаки. Сводит ладошки, а потом чуть-чуть раздвигает их. Это означает, что на вагоне есть негабарит.
Сергей даже краснеет от злости. Пришла… Хочется сегодня ему поработать, как никогда, появилось настроение, да и металла много, только разворачивайся. Уложил на вагон несколько скрапин больше положенной величины и старательно забросал мелочью. Но пронырливая Катька уже заметила и разводит своими противными ладошками.
Сергей сбрасывает с вагона негабаритные куски металла, а когда девушка отходит подальше, снова укладывает их на вагон и еще тщательней маскирует. Это тебе, Катенька, за прошлое воскресенье, будешь знать, что работает не «Пескарь — пресноводная рыба», как она однажды назвала его, а Сергей Пескарев — опытный машинист. Над головой дергается сигнальный колокольчик. Это означает, что на подкрановых путях кто-то стоит и желает говорить с машинистом. Сергей останавливает кран, выключает рубильник и по узкой лесенке выбирается на верхнюю площадку.
Перед ним стоит Катя. Она машет рукой и предлагает выйти на наружную лестницу.
— Вот что, Пескарев, — говорит она, когда они очутились на маленькой площадке, окруженной сварными перилами, — давно я смотрю на тебя и думаю, хороший ты парень, давай подружимся!
Сергей опешил.
— Т-ты что, другого времени не нашла? — Он ожидал разноса или во всяком случае неприятного разговора, а тут на тебе…
— Самое время. Приходи-ка завтра на работу пораньше, сходим на мартен, ты ведь там не бывал. Посмотришь, у меня там брат работает. Эх и красота на мартене! Придешь?
Сергей таращил глаза на Катю и никак не мог понять, шутит она или говорит серьезно. Наконец, он решил, что шуткам тут не место.
— Приду, Катя, только чудачка ты большая. Тоже нашла время…
Сергей снова грузит металл в вагон и снова думает о Кате. И нет у него прежней злости на девушку, а что-то нехорошо стало на душе. Может, опять смеется Катька. Девка с гонором.
Давно уже не может Сергей спокойно думать о девушке. Лежит на койке в общежитии, а сам слышит Катькины слова: «Эй, козел! Твой козлище с бородой, выгружай!»
В прошлое воскресенье встретил Катю возле общежития и вдруг ни с того ни с сего бухнул: «Пойдем, Катя, в кино». Точно холодной водой себя окатил, так неожиданно это получилось.
Катя с удивлением посмотрела на окончательно смутившегося Сергея, усмехнулась чуточку, и видно такая физиономия была у него, что она вдруг как расхохочется. Провалился бы Сергей сквозь землю.
— Плыви-ка ты, Пескарь, один. Я лучше тетке помогу картошку в огороде копать.
Так и уплыл Сергей, но только не в кино, а на свою койку. Весь вечер валялся в пиджаке и, на чем свет стоит, проклинал свой болтливый язык. Подвел-таки, проклятый.
Утром встал пораньше, вышел в безлюдный коридор и минут десять разглядывал себя в зеркало. И чего смешного нашла Катька…
Парень, как парень, веснушек только много, да, пожалуй, ростом не совсем удался, а так даже симпатичный. Правда, девчата на него не засматриваются, да и он сам не привык за юбками бегать. Катька тоже не ахти какая красавица: маленькая, рот большой, как у галчонка, и к тому же еще курносая. А руки вечно красные. Нашлась красавица писаная, ну, подожди…