в подобных лирико-медитативных раздумьях (стихотворение «Возмущение и спокойствие») поэт излагал мечту реализовать свой творческий потенциал.
Глубоко органичную и естественную для казахского общества миссию просветителя Шакарим излагал метафорой «путем зерна и вод»:
В 1912 году в Семипалатинске заработала новая типография товарищества «Ярдамъ» (в переводе с татарского — «Помощь»), созданная братьями Султаном, Садыком и Хасаном Нигматуллиными. И теперь не было нужды печатать книги в далеком Оренбурге.
И вот весна 1912 года ознаменовалась выходом книг тиражом по тысяче экземпляров с поэмами «Калкаман и Мамыр» и «Енлик и Кебек».
Шакарим, пожалуй, самый плодовитый и бескорыстный автор того времени. В письме Сабиту Муканову (1931) он вспоминал: «Напечатанные на мои средства по 1000 экземпляров «Зеркало казахов», «Енлик и Кебек», «Калкаман и Мамыр» я раздал людям».
Это было в согласии с этикой Л. Н. Толстого: казахский подвижник не желал получать доходы с продажи своих литературных трудов.
А в сборник 1903 года «Зеркало казахов», в который вошли известные стихотворения, поэт добавил восемь произведений, написанных в философском ключе. Среди них — ставшие популярными в народе, переложенные на песни стихотворения «Жизнь», «Бессмертное войско» и другие. Включил в сборник и четырнадцать стихов, посвященных Абаю. Почти все они были созданы сразу после смерти учителя. Шакарим (выше сказано об этом) дал им общее название: «Что наговорил себе после ухода Абая…».
Сборник поэт предварил стихотворением «К себе». Вот его фрагменты:
Подобно тому как «тянет с гор прохладой», от мыслей лирического героя, с высоты прожитых лет взирающего окрест, «тянет» хладом воспоминаний. Отсюда сравнение себя с «заброшенной могилой», мотивы напрасных трудов и дней веселья и невозможность возвращения «на берег юности». Но эту интонацию «рыданий» («вопрошаю слезно») прерывает решительная концовка:
Книга стихов «Зеркало казахов» была напечатана в той же семипалатинской типографии «Ярдамъ» тем же тиражом 1000 экземпляров.
Объем книги «Зеркало казахов» невелик — чуть больше пятидесяти страниц, но сборник удивлял и незаметно увлекал читателя своим многообразием. Отличающиеся и по настроению, и по психоделическому подтексту, расширяющему сознание, стихи неожиданно поражали панорамным масштабом. Сборник в целом оставлял непосредственное ощущение бесконечности времени и пространства. Он был поразительно похож на переменчивую степь, и это самое точное ощущение.
Хотя на первый взгляд сборник «Зеркало казахов» наполнен одними мучительными переживаниями и назиданиями, но в нем растворено ощущение непоправимого одиночества и бесстрашного стоицизма. Горечь покаяния сменяется торжеством блестящей импровизации. Автор кажется беззащитным и одиноким, слово, отражая светлый лик счастья и темную сторону судьбы, — постоянным и вечным. «Зеркало казахов» письменно удостоверило наличие в кочевом обществе необычного, оригинального поэта со своим стилем — мыслителя и парадоксалиста.
После первого сборника поэт опубликовал небольшой книжкой более ранние стихи, написанные в восьмидесятые годы XIX века: «Возмущение и спокойствие», «Трудяга и расточитель», «Истинное и ложное», «Слово и дело», «Хвала и хула», «Критика и зависть» и другие.
В итоге после ухода Абая Шакарим по праву стал первым крупным казахским поэтом. Следом на поэтический олимп поднимались Султанмахмут Торайгыров, Магжан Жумабаев, Сакен Сейфуллин, Ильяс Жансугуров, Иса Байзаков. Потому можно говорить, что, несмотря на почтенный возраст, он стал лидером «новой волны» казахской литературы, в которой описательность уступила место философичности и интеллектуализму.
Выпустив в течение полутора лет выдающуюся историческую книгу, две прекрасные поэмы и великолепный сборник стихов, Шакарим продемонстрировал миру, что является разносторонним творцом. Но и это не все.
Шакарим чувствовал, что пора предпринять давно задуманный шаг и отдалиться от мирской суеты, иначе до конца жизни придется мучиться в безысходных попытках создать мало-мальски путную духовную систему.
Уйти в нечто подобное Оптиной пустыни, как поначалу пытался Лев Толстой, он не мог. Степь не могла предложить монастырскую жизнь — ее попросту не было. Оставалось создать ее самому. Ступить на этот путь можно было лишь самоотверженным усилием воли. Нет такого поступка, такой мысли, такого творения, которые не зависели бы от нашей воли, говорил немецкий философ Артур Шопенгауэр, работы которого на русском языке Шакарим в последнее время читал с особенным пристрастием. «Вся сущность человека — воля, и сам он — только проявление этой воли», — писал Шопенгауэр в знаменитом труде «Мир как воля и представление», день за днем настраивающем Шакарима на решительный поступок.
Пока же поэт, не в силах больше сдерживать мысль, написал и отослал в журнал «Айкап» небольшую, но важную для себя статью.
«Айкап» начал выходить в 1911 году в далеком Троицке на Южном Урале. Приходил в Семипалатинск с задержкой, но все равно был большой радостью для просвещенных казахов. Главным редактором журнала был поэт и журналист Мухамеджан Сералин (1872–1929). Он и дал довольно необычное название своему детищу. Сокрушаясь, что у периодических изданий мало читателей, часто восклицал: «Ай кап!» («Ах как жаль!»). Так и назвал журнал.
Вот фрагмент заметки Шакарима «Прошу ответить на мои пять вопросов» (Айкап. 1912. № 5):
«Вопросы мои не обычные загадки, думаю, они одинаково важны для человека в обоих мирах. На ответы я прошу аргументов, почерпнутых из религиозных книг, хотелось бы, чтобы они были разумны и настолько убедительны, что останется принять их.
Кто бы ни был отвечающий — казах или личность другой национальности, ответы должны быть на казахском языке, то есть нужен перевод на казахский. Употребляя арабские, персидские или русские слова, хорошо бы тоже дать перевод.
Прошу писать коротко, разборчиво и доступным языком либо через редакцию «Айкап», либо мне по указанному ниже адресу.
Не забудьте подписаться, дать свой адрес, так как, если будет на то Божья воля, я намерен издать материалы отдельной книгой. Думаю, мои вопросы принесут пользу народу. Если согласны со мной, надеюсь, не пожалеете семи копеек для ответа.