Если, не поняв, кто мы есть, станем читать научные книги наподобие трудов по психологии, исследующих бытие и дух, то не только не познаем тайну души, но, запутавшись, не зная, что нужно искать в книгах, будем блуждать впотьмах.
Мы расхваливаем книгу, как самую нужную в познании души, но она не раскрывает нам тайн, оказывается пустышкой, в которой одно слово противоречит другому.
Нужны доказательства?
Вот пример. Загляните в книгу по психологии, переведенную на казахский язык. На девятой странице написано: «Мысль о том, что растение обладает душой, для человека XX века — расплывчатое и неправдоподобное суждение». По нашему мнению, эти слова сами по себе — пустая болтовня. Спросите, почему? Такие слова происходят от незнания жизни растений, осознающих свое произрастание и чувствительность, от невладения сведениями о присущих живым существам свойствах, например о травах, поедающих мошек.
На 30-й странице говорится: «Природа сама приходит в движение, потому что природа — это необъятное единое целое, и вне его ничего существовать не может. Такое движение — особенность предметов. Предметы движутся за счет собственных сил».
А еще на 32-й странице: «Эта сила, неодолимая никакой мощью, происходит из природы всех вместе взятых неуничтожимых вещей. Благодаря ей все предметы неотъемлемо существуют в этом мире».
И на 103-й странице: «В человеческом организме нет ненужных органов… Все их создала природа для выполнения определенных функций».
В принципе, слова понятны. Необъятные эти свойства давно осознаны душой. Спросите, почему? Согласно науке, никакое тело само по себе не движется. Для движения нужна причина. Причину же движения, описываемого здесь психологией, мы называем душой. Не тронутый объект не передвинется с одного места на другое, не вырастет, не изменится. Но если бы так было всегда, мир не зародился бы.
Однако на то и существует субстанция, которую мы называем не просто душой, но знающей, умелой душой. Почему? Во всем мире нет вещей ненужных, неупорядоченных. Все созданы с одной целью. И называть их бездушными, незнающими, слепыми — это просто трескотня.
На той же 103-й странице: «Организм основывается на нервной системе».
На 104-й странице: «Если не будет нервной системы или она не будет функционировать, организм превратится в мертвый предмет и сгниет».
И эти суждения понятны. «Нервной системой» автор называет сосуды головного и спинного мозга, органы чувств. Вероятно, под душой он понимает именно органы чувств. Однако мы считаем, что это не так.
Сосуды головного и спинного мозга — словно световые накопители, электрические батареи — прибежище духа. Если они испортятся, то как бы исчезнет электрический заряд и душа покинет вместилище.
Мы не видим душу, не притрагиваемся к ней руками, поэтому слова о том, что души нет, не могут быть доказательством ее отсутствия».
И далее в таком же критическом ключе поэт-философ прошелся по книге, во многом противоречившей его сложившимся представлениям о душе и бытие. Можно по-разному относиться к его воззрениям. Можно и у Шакарима найти, в свою очередь, изъяны или, напротив, поддержать метафизические пристрастия. Но в любом случае это его собственные, рожденные напряженным умственным трудом искренние и выстраданные мысли. А потому их надо воспринимать так, как есть, — как свободное проявление индивидуальной воли.
Высказался Шакарим в трактате и на тему, как зарождалась жизнь. Судя по всему, автор книги «Психология» придерживался теории спонтанного, то есть случайного зарождения жизни на Земле. Шакарим возражал:
«Что значит — нет различия между живой и неживой природой? Вместо того чтобы заявлять, что в какой-то момент из неживого зародилось живое, не лучше ли привести доказательства справедливости утверждения, что в живых существах нет элементов, которых не было бы в неживой природе?
Не имея возможности удостовериться в истинности подобных утверждений, иначе как чепухой назвать их мы не можем.
Разве в Париже на большом симпозиуме, после того как Пусе заявил, что пращуры живых существ могли произойти из неживых субстанций, Луи Пастер не прояснил ситуацию, приведя сильные доказательства в пользу того, что живое не могло произойти от неживого?»
Все же поразительны познания Шакарима.
Действительно, именно Луи Пастер поставил на тот момент точку в многовековом споре о самозарождении некоторых форм жизни, опытным путем доказав его невозможность. Французский ученый кипятил в воде различные среды, в которых могли бы образоваться микроорганизмы. При дополнительном кипячении микроорганизмы и их споры погибали. Затем он установил, что прокипяченная питательная среда и в дальнейшем оставалась стерильной, в ней не обнаруживалось зарождения жизни, несмотря на то, что доступ воздуха был обеспечен. В результате ряда экспериментов Пастер как будто бы доказал справедливость теории биогенеза и вроде бы опроверг теорию спонтанного зарождения жизни. (Вроде бы — потому что впоследствии нашлось немало желающих опровергнуть Пастера.)
И Шакарим, находясь в Кен-Конысе, знал об этих экспериментах! Писал со знанием дела о пастеризации и микробах, словно сам сидел за микроскопом и изучал мелких тварей.
И с высоты интеллектуальных обретений вновь подверг критике эволюционную теорию происхождения человека. «Не лучше ли все же говорить, что мы должны быть людьми, а не оставаться в роли обезьян?» — не без сарказма вопрошал он.
Тем не менее к человеческому роду у него все еще были большие претензии, вызванные духовно-душевным состоянием этого рода:
«Сколько бы мы ни хвалились, что человек — просвещенное существо, многие люди по сей день не вышли из детского или даже дикого состояния. Ну не могут сыны человеческие оставить злонамеренность и жить в мире и согласии как близкие люди, не обманывая, не грабя друг друга.
Мы бьем себя в грудь, хвастаясь, что мы — культурные, образованные личности XX века, однако на сегодня тело человеческое все еще не есть вместилище чистого разума. И как бы ни хотели мы идти честной дорогой, желая создать рай на земле, по всему миру найдется лишь несколько человек, способных наладить бесконфликтные отношения, но у них вряд ли получится что-то путное. Их заслугами воспользуется какой-нибудь проходимец, подобный волку, нацепившему баранью шкуру.
Короче, пока человек не познает со всей ясностью свою душу, он не поймет, кто он такой. А не поняв этого, будет чинить козни себе подобным, на словах отрицая зло, но не пропуская слова через сердце.
Можно говорить много слов, но это еще не значит, что человек верует. Если человек в вере, он не творит зло. Муллы, попы, другие религиозные служители ловят в свои силки обывателей, читая проповеди о дружбе, равенстве, братстве, и ничего более.
Человек только тогда встанет на путь истинный, когда познает благородство души».
Неожиданно в этой же статье Шакарим нашел место не только недостаткам современной жизни, но и неким светлым ее сторонам, сравнивая даже жизнь с раем. Впрочем, такой ход был вполне оправдан, ибо поэт возражал, и весьма диалектично, знаменитому заочному оппоненту, уже защищая, а не осуждая весь мир:
«Шопенгауэр говорил: «Мир — это ад, ничего хорошего в мире нет». Он написал книгу «Новая философия», которую в Европе возносят до небес. Мы в его новую философию не верим. Спросите, почему? А потому что мир — не ад, а рай. Богатств природы достаточно для всех живых существ. Но именно человек превращает рай в ад.