Мариса потянулась поменять пепельницу, и в этот момент Серхио перехватил ее руку. Я интуитивно задержался глазами на этом моменте.
— Ты наверняка выглядишь достаточно привлекательной без всей этой одежды, чтобы тебя съесть…
У меня моментально застучало в висках. Каждый удар сердца набатом отдавался в моей голове. Кровь пульсировала в венах так, что меня в одну секунду захлестнула неконтролируемая волна жгучей ревности. Никто не смел к ней так прикасаться. Я молча наблюдал, как Серхио усадил Марису к себе на колени, и принялся самым бесстыдным образом ее рассматривать. Я настолько сильно сжимал свой стакан в руке, что костяшки моих пальцев побелели.
— Ты мне нравишься, — он отпустил ее ладонь и сжал подбородок, глубоко заглядывая в ее карие глаза. — Как тебя зовут, красавица?
Мариса осторожно посмотрела на меня, а потом неслышно произнесла, немного откашлявшись перед этим, чтобы вернуть охрипший от страха голос.
— Мариса…
— Марисааа, — протянул Серхио и широко заулыбался, — как думаешь Пабло, мы хорошо смотримся вместе?
— Нет… — ответил я сквозь зубы.
— Нет??? А что скажешь, если мы сообразим на троих. Скажи, Мариса, ты когда-нибудь спала с отцом и сыном одновременно? Зрачки глаз Марисы тот час потемнели и расширились. Она уставилась на меня, ожидая хоть какой-нибудь ответной реакции.
— Будет здорово, — Серхио провел кончиками пальцем по ее коже в области шеи. — Ты смогла бы расшевелить моего Пабло, а то он у нас скоро женится, и ему не мешало бы как следует оттянуться перед свадьбой. Видишь ли, когда ты подошла мы как раз обсуждали вопрос измены. Он считает, что не хорошо изменять невесте после свадьбы, а ты? Мне интересен женский взгляд со стороны. Что ты скажешь на это, Мариса?
— Думаю это благородно.
— Благородно…какое верное слово, и как раз хорошо подходит к характеру моего сына. Видишь, Пабло, она считает тебя благородным!
— Хватит! — я ударил по столу кулаком, чем испугал Марису так, что она зажмурилась. Отца моя выходка нисколько не возмутила. А даже наоборот, его глаза опасно зажглись и в них заплясали огненные черти.
— Оставь нас Мариса… пожалуйста, — добавил я, не сводя своего взгляда с Серхио. Я не отрываясь смотрел в свое собственное отражение, потому что мои поступки были ничуть не лучше. Мне стало невыносимо противно, что я превратился в собственного отца, которого всю жизнь люто ненавидел.
— Чего ты хочешь???
— Ты у меня спрашиваешь? Я летел двенадцать часов на край света, захотел в кое-том веке расслабиться, а ты устраиваешь сцены.
— Ты не посмеешь тронуть Марису даже пальцем.
— Почему??? — глаза отца приняли опасный прищур. — Она что твоя личная шлюха? Говори! — он все подначивал меня. — Я жду твоего ответа, Пабло!
— Хорошо, можешь молчать, тогда я тебе скажу. Здесь все принадлежит мне, — Серхио обвел руками пространство заведения. — От стола до волоска на теле той самой шлюхи!
Я не мог поверить своим ушам, последняя фраза была словно удар под дых.
— Вот только не надо так удивляться, Паблито. Вера наверняка упомянула тебе, что работает на меня.
— Нет, поверить не могу. Как… Зачем… тебе все это нужно? — у меня до сих пор смутно укладывалась в голове вся полученная информация. — Тебе самому от себя не противно, ты опустился на самое дно!
Серхио только рассмеялся в ответ.
— Не тебе меня учить, щенок. Сам то далеко ушел? Думал я никогда не узнаю, что ты водишь шашни с этой шлюхой. И что это за настроения такие в пользу отмены свадьбы? Уж не на Марисе ты решил жениться, дорогой сын?
— Не говори ерунды, эта свадьба была дурной затеей с самого начала, только и всего.
— Я видел как ты на нее смотришь, как пожираешь ее глазами, глотая каждое ее слово, и вот что я тебе скажу Пабло, — Серхио наклонился ниже, и устремил палец в деревянную поверхность стола, — я сотру твою Марису в порошок, если узнаю или увижу что-то подобное еще раз. Мне плевать с кем-ты там трахаешься, но я не потерплю, такого отношения! Если она запудрит тебе голову, и ты поможешь ей сбежать, пеняй на себя! Если у меня снова возникнут из-за нее проблемы, она труп. Надеюсь, я понятно изъясняюсь?
— Ты не посмеешь тронуть ее, иначе я больше не твой сын!
— Вот как ты заговорил? В таком случае, Пабло, держи свои эмоции под контролем, а свою личную шлюху на коротком поводке. Только в этом случае можешь считать, что наш конфликт исчерпан. По рукам? — отец навис над столом и протянул мне руку.
Я не думал долго, так как понимал, что это единственный способ защитить Марису.
— По рукам.
— Ты похож на своего отца… — Мариса сняла с себя длинные серьги и отвернулась от зеркала.
Я молча сидел на кровати, зациклившись на одной точке. В моей голове не укладывалось то, как отец дошел до подобной низости…как-будто ему не хватало всех этих денег, что он уже заработал, наживаясь на простых, честных людях…
— У вас одинаковые глаза…
— Если ты хотела сделать мне комплимент, Мариса, то у тебя не получилось.
— А еще у вас одинаковые предпочтения в постели, — она вспомнила историю с Сол, чем окончательно вывела меня из себя.
— Это не самая удачная шутка.
— А как насчет твоей свадьбы, ты действительно оставишь меня одну?
— Мне сейчас не хочется обсуждать этот вопрос.
— Ну знаешь, — Мариса снова встала на дыбы, поправляя волосы, — мне тоже хотелось, чтобы ты был более эмоционален, когда отец, в твоем же присутствии предложил «междусобойчик».
— Разве ты видишь здесь моего отца или еще кого-то??? Нет? Тогда будь добра, перестань быть вечно всем недовольной. Ей хотелось… — произнес я в тишину, — ты забываешься Мариса, здесь я произношу «мне бы хотелось», а ты безоговорочно это исполняешь. И желательно молча…
Я устал с ней пререкаться, мне до смерти осточертели все ее упреки. Потянувшись к бутылке, я наполнил свой бокал до середины, не обращая внимания, на то, что проливаю выпивку мимо стакана.
Мариса поджав губы, приняла мои слова как данность.
— Ну и чего бы вам сегодня хотелось, сеньор Бустаманте? — она растянулась в поклоне и сверкнула глазами.
Я знал, что она издевается, но не мог ненавидеть то, как хорошо у нее получается показывать свою истинную натуру. Она послушно подошла к краю кровати, и опустилась к моим ногам, присаживаясь на колени. Мы не разрывали связь глазами и молча продолжили испытывать друг друга взглядами. Мое сердце сжалось при мысли, что когда-нибудь я не смогу увидеть ее лица, дотронуться ее губ поцелуем, прикоснуться к ее коже. Боже! Эти мысли меня просто убивали и сводили с ума одновременно. Невыносимо было смотреть в глаза собственной слабости.
— И долго мы будем делать это?
Я смотрел как шевелятся створки ее рта при каждом новом слове, и все было точно сон. Мариса медленно уложила волосы на одно плечо и облизала губы, после своего вопроса.
— Делать что?
— Страстно желать друг друга и равнодушно молчать.
Я ничего не ответил ей и попросту задумался над ее словами.
— О чем ты говорил с отцом? Я вижу тебя, что-то расстроило… Поделись со мной. Мариса осторожно провела рукой по моему бедру, заставляя ненавидеть себя еще больше за то, как легко ее прикосновения могут меня возбудить или расслабить. Она проникала в мои мысли, окутывая их туманом, она залезала в голову и копалась там, пытаясь найти что-то нужное лично для себя.
— Я не настроен сегодня на беседы. Мне удалось равнодушно скинуть с себя ее руки и подойти к окну. Вглядываясь в темноту, царившую на улице, мне захотелось раствориться среди этих молчаливых улочек. Рассеяться точно свет, излучаемый фонарным столбом.
Мариса подошла со спины, и обняв меня за плечи, смиренно приложилась головой к моему телу.
— Я не хотела тебя обидеть. Ты единственный человек, в котором я нуждаюсь. Она переплела наши пальцы и поцеловала мою ладонь. Ее приторно-сладкий аромат туалетной воды окутал меня густой дымкой, и я не смог воспротивиться тому, чтобы спокойно прикрыть свои веки.
— Хотел бы я верить… — мои слова унес ветер, который вихрем ворвался в спальню, унося за собой легкую белоснежную тюль от зановесок. Так я и запомнил этот момент своей жизни, когда все вокруг стало блеклым и не важным, а окружающие нас звуки смолки. Мы стояли с головой укутанные невесомым шелковым облаком из органзы и дышали в унисон. Самые теплые объятия и самые порочные мысли в голове. Хотя бы на секунду я почувствовал себя нужным ей на самом деле.