— Еще одно слово, и я отделаю это милейшее личико так, что мать родная не узнает. Ты меня поняла? Поняла, да? — Вико еще сильнее схватила ее за блузку и отчаянно швырнула на матрац
— Отпусти, больная! Сол сумела вырваться, но история ее ничему не научила. — Ты что правда думала, что он возьмет в жены потаскушку-наркоманку вроде тебя? Да ты только посмотри на себя, — ее снисходительный взгляд прошелся по Вико вдоль и поперек, — тебя то и можно, что использовать.
— АААААА!!!!!!! — обезумевши от ярости, Виктория ударила кулаком по зеркалу, что висело над ее головой, и то разлетелось на маленькие части. Словно не чувствуя никакой другой боли кроме душевной, она схватила один из самых крупных осколков, и по новой кинулась на Сол, роняя ту с кровати на бетонный пол.
— Интересно, Пабло станет тебя выбирать, если твое тело будет покрыто шрамами?
Я и еще пару девчонок быстро ринулись вперед, чтобы выхватить осколок из рук Вико, но та уже успела полоснуть блондинку «с длинным языком» по щеке.
Заметив кровь на ее лице, Виктория только лишь удовлетворенно рассмеялась.
В этот самый момент из-за шума, царившего в нашей комнате, в коридоре всколыхнулись охранники и стали лихорадочно ломиться в дверь, но та никак не хотела поддаваться. Один из замков заклинило, и попасть внутрь можно было только, выбив дверь с обратной стороны.
Все крики и звуки в комнате смешались в один непонятный гул. Истошные вопли Сол, истерический смех Вико на грани отчаяния, слезы Фейлиситас, которая оказалась самой впечатлительной из нас. В этот момент я осознала, если я еще не в аду, то он уже где-то совсем близко.
Наконец, охранникам удалось взломать дверь. Разъяренный Ахмед забежал внутрь и с размаху ударил Вико по лицу. Удар был такой силы, что она улетела в противоположный угол, ударившись головой об бетонную стену.
Следом за двумя амбалами вошла Вера. Наградив всех испепеляющим взглядом, она посмотрела на Сол, лицо которой на тот момент уже было залито кровью, и подняв с пола окровавленный осколок, беспощадно полоснула им по другой ее щеке.
В страхе Фейли вскрикнула, но зажав рот ладонью, постаралась держать себя в руках, чтобы еще больше не накалять и без того напряженную обстановку в доме.
— Еще хоть одна такая выходка, и я отправлю вас в карцер на месяц. Ахмед, — мужчина тут же появился из-за спины Веры. — Эту к доктору, — она с отвращением кивнула в сторону Сол, которая сотрясалась от тихих рыданий на бетонном полу, — а наркоманку в изолятор на неделю. Никакой еды на двое суток!
— Вера, пожалуйста, — взмолилась Мия, пытаясь выпросить более гуманное наказание для подруги.
— Хочешь присоединиться Коллучи? Блондинка тут же смерила свой запал и решила не высовываться, отойдя на задний план.
— То-то же, — усмехнувшись, Вера развернулась на своих высоченных каблуках и пафосной походкой двинулась к выходу. Гордо вскинув подбородок, она кинула через плечо прямо в порога.
— Кстати, звонил твой мексиканец, Мия. Сказал, что прилетает сегодня вечером, так что приведи себя в порядок. Ты меня поняла?
После того как мы остались одни, и все эмоции улеглись, каждая стала заниматься своими делами. Кто-то прихорашивался перед зеркалом, кто-то готовился к вечеру и выдумывал оригинальную прическу. Некоторые девушки обслуживали клиентов на протяжении всей прошедшей ночи, поэтому тупо предпочли отдохнуть.
Я подсела к Мии, которая по всей видимости облюбовала место на подоконнике, с намерением поговорить о случившемся. Она всегда там сидела и смотрела на небо. Неважно день это был или ночь. Иногда мне казалось, что она представляет себя в совершенно другом месте. Где угодно, все равно лучше чем здесь…
— Вот это у вас тут страсти кипят!
— Да, нет, у нас не часто здесь доходит до крови, хотя драки все же случаются.
— Почему вы так ненавидите друг друга?
— А ты посмотри на это место. Здесь нет никакой надежды, вот и приходиться выживать. Иногда крыша так едет… такое вытворишь, что потом сама не веришь. Раз в месяц кто-нибудь да срывается.
— Давно Вико подсела на иглу?
— Не знаю, когда меня сюда привезли, она уже употребляла таблетки. Она здесь одна из первых, многое пережила.
— Ты что ее оправдываешь?
— Нет, — Мия посмотрела так, что меня даже дрожь пробрала по всему телу, — просто пытаюсь понять. Она влюбилась в одного богатого клиента, который водит ее за нос, говоря что вытащит отсюда, а потом женится. На самом деле родители давно подобрали ему девушку из богатеньких.
— Зачем ему это?
Коллучи просто пожала плечами, подбирая нужные аргументы в своей голове. — Богатые развлекаются как могут. Они здесь короли, вершат людские судьбы…словно боги, — с неподдельной горечью, Мия, уронив голову на колени, снова принялась вглядываться в очертания неба.
— А ты? Когда Вера сказала про мексиканца, у тебя прямо глаза загорелись.
— Здесь только два пути, чтобы иметь шанс выжить и не сойти с ума. Первый — смириться с собственным положением. Второй — найти себе покровителя. Мануэль платит большие деньги, чтобы мое тело принадлежало только ему.
— Он платит за тело, но ты уже готова отдать свою душу, — осторожно заметила я, боясь сказать ей напрямую. По ее глазам было очевидно, девочка влюбилась.
— Не суди меня, мексиканец это как луч света в темном царстве. Каждому здесь нужно попытаться найти спасение. Свой луч, который согреет теплом или укроет от любой непогоды. Мариса, пойми же, спать с клиентами все равно когда-нибудь придется… так пусть лучше это будет мой выбор.
— Я найду третий.
— Что?!
— Ты сказала, что есть два пути спасения, а я найду третий. Переместив уверенный взгляд на блондинку, я дала слово. — Я спасу нас всех. Обещаю.
Мия горько усмехнулась, и уставившись в закрытое окно с темными портьерами провела пальцем по стеклу. Пытаясь коснуться солнечного луча, она тихо произнесла в тишину комнаты.
— Я давно уже не верю в сказки, и тебе не советую.
Навсегда запомню ее грустные глаза, наполняющиеся обреченными слезами, и в тот момент мне захотелось вернуть Мию к нормальной жизни. Я ее толком не знала, но уже тогда захотела бороться за них всех. За Вико, за Пилар, за Фейли, даже за мерзавку Сол. Я хотела не просто подарить им надежду на спасение, а выполнить все свои обещания. Ради себя…ради нас всех…
Проведя еще несколько дней в заточении, я начала воспринимать слова Мии всерьез. Большинство девушек здесь потеряли всякую надежду на спасение и смиренно приняли все испытания, посылаемые самой судьбой. Мне стало по-настоящему страшно, когда они рассказывали, что мужчины для них слились в один общий образ. Безликий. Так им было легче воспринимать окружающую действительность. Жизнь в заточении открывала новые грани жизни. Одиночество и обреченность давили страшным грузом. Я уже с особым рвением ждала возможности выйти в зал, чтобы хоть на короткий миг вдохнуть той жизни, которую приносили с собой все эти мужчины, жаждущие урвать короткий миг любви. Поскольку других занятий кроме того, как болтать о своей прошлой жизни у нас не было, это давало открывать человека, живущего с тобой бок о бок с другой стороны. У каждой из девушек была своя история. Лежа ночью в своей кровати, я перебирала в голове некоторые из них. Что-то даже записывала в дневник. Я не теряла надежды… Не теряла надежды вернуться домой живой и написать о всех ужасах, что здесь творятся. Когда-нибудь мир узнает о нас. Я жила и засыпала с этой мыслью. А как иначе? Потерял веру, и все, считай мертвец. Взять ту же Вико, она не выдержала и сломалась. На моих глазах она превращалась в безжизненное растение, и я дала себе слово, никогда не потерять себя в этом кошмаре. Что бы не случилось. Что бы там не ждало меня впереди. «Надейся на лучшее и готовься к худшему», — это стало моим новым жизненным кредо.
Каждый раз теряя самообладание здесь, вспоминаю как и зачем оказалась в этой стране. Помнится, при выходе из аэропорта, ко мне пристала уличная гадалка. Она долго преследовала меня, вплоть до самого такси. Просила показать ей мою руку. Я никогда не верила в магию, но тогда почему-то согласилась.