— У меня лихорадка и гонорея, — громко сказала я, чтобы все слышали. — Меня всем полком имели! Так что, мальчики, развлечься не получится!
Те, что меня привели, разочарованно переглянулись, и я поняла, что насиловать меня не станут, побрезгуют.
На Колю я даже взглянуть боялась. Если бы он не пошёл меня искать, не попался бы северянам. К этому времени мы бы уже были у блокпоста русских!
Господи, зачем я убежала от Малого? Зачем?
Мне накинули петлю на шею, а Малой стоял передо мной на коленях весь в крови. Это конец! Это долбанный конец!
— Давай, моли пощады! — приказал Коле один из бандитов.
Я знала, что он не попросит! Знала, поэтому смотреть на то, как его казнят, было страшно и больно.
— Пошёл на хуй! — прошелестел Малой окровавленными губами. Бандит схватил его за горло и начал вырезать крест у него на лбу. — Даша, не смотри! — крикнул он мне, но я не могла отвести от него взгляд. — Даша, я люблю тебя! — в отчаяние выкрикнул он, окончательно разрывая мне сердце.
— Я тоже! Коля, я тоже люблю тебя! — я не выдержала и разревелась.
Северяне заржали, упиваясь своей властью и превосходством, наслаждаясь нашей с Колей беспомощностью.
Бедный Малой! Это всё из-за меня! Это я виновата в том, что его мучат!
— Кончай его! У нас стрелка, вообще-то! — поторопил ублюдка второй бандит, и в следующее мгновение Коля упал, хрипя и захлёбываясь собственной кровью.
Ему перерезали горло, как барану. Я видела всё до мельчайших подробностей, но не могла поверить в происходящее. Это же Малой…
"Прости меня, Коля! Прости!" — мысленно просила я прощения, захлёбываясь слезами, хоть и знала, что не заслуживаю его. Что мне ещё оставалось? Это я его убила! Я! Своей тупой глупостью я убила нас обоих!
Серёжа был прав, я эгоистичная сука, которая думает только о себе! Хорошо, что он не увидит и не узнает, как его лучшие бойцы бездарно погибли.
— Давай, блять, быстрее! — пнула я ногой того, кто держал меня.
Чем скорее меня повесят, тем меньше я буду страдать. Мне впервые было так страшно и больно. Да уже и жить-то не особо хотелось. Зачем мне вообще жить, если я говно, а не человек?
— Как скажешь, милая! — заржал бандит и потянул за верёвку.
Петля начала затягиваться на моей шее, и я инстинктивно вцепилась пальцами в верёвку, чтобы ослабить её. Это было бесполезно. Верёвку тянули нарочно медленно, чтобы посмаковать мою мучительную агонию.
В полусознательном состоянии я пыталась вспомнить слова хоть одной молитвы, но без толку. Только грязные, матерные ругательства, адресованные северянам, проносились в моей голове. Ноги уже болтались над землёй, я судорожно и беспомощно дёргалась всем телом, понимая, что это выглядит смешно, слышала, как ржут бандиты.
Почему-то мне вспомнилась мама. Её тёплые руки, гладившие меня по волосам. Как будто она хотела пожалеть мою шальную головушку и успокоить.
В глазах потемнело, и я отключилась.
Вот и всё!
3. Виктор
У леса раздался выстрел, и это не предвещало ничего хорошего.
— Что там, Баркас? — нетерпеливо поинтересовался я у своего начбеза.
Мы лежали с ним в траве бок о бок. Паша вглядывался в бинокль уже минут десять, но ни хера не докладывал. Меня это начало накалять.
Мы явились на стрелку с кижанскими мафиози. Они забились на местности у леса, потому что город заняли сепаратисты, а кижанские бандиты были с Грэем заклятыми врагами.
Главарь банды по кличке Блатной должен был привезти нам первоклассных девочек. Мы спихнули кижанское оружие Грэю, получили бабки. Осталось забрать девочек, и домой в Россию.
Если бы я знал, что здесь такое будет, хер бы я подвязался на такие афёры. Мои ребята тоже нахлебались, будь здоров. Мы никого не потеряли, но очко просто не разжималось ни на секунду! Я всё проклял, приехав в Кижи.
Как будто больше шлюх купить было негде? Как будто дома они закончились? Ладно оружие мы удачно и гладко толкнули, в России бы так не прокатило, но девки?
Взад пятки давать было поздно, тем более мы уже на месте. И Блатной на месте. Мы решили заехать с другой стороны леска, чтобы в засаду не попасть. Наблюдали издалека, ждали продавца.
— Вроде он, — неуверенно протянул Баркас.
— Блять, что значит, вроде? — не сдержался я. Нервы были на пределе.
— Номера автобуса сходятся.
— Выдвигаемся! — отдал команду я.
— Подожди, Витя! — не отрываясь от бинокля, притормозил меня Паша. — Движение у леса. Гражданский какой-то.
— Пу-у-фф… — выдохнул я, надувая щёки.
— Эти отморозки пиздят его, — продолжил вести свой репортаж Баркас, а остальные бойцы переминались с ноги на ногу от нетерпения неподалёку. — Жёстко! Походу замочат его сейчас!