С вызовом, гневные взгляды вдруг другу в глаза.
- Что ты орешь? Что случилось?
- Это - правда?! - уже более сдержанно рычит та. - Ты собралась меня замуж выдать? Да?
- Да кто тебе эту чушь сказал? - искренне удивляюсь.
- Да уже не первый раз слышу! Думала, сквернословят, старческое безумие нахлынуло на этих квочек. Но нет! Теперь даже Фреджа намеки стала бросать!
- Фреджа? - не верю своим ушам. Но вмиг совладать с собой. Глубокий вдох - и продолжаю, - не слушай их. Пусть, что хотят говорят - мне всё равно. И тебя не должно это волновать. Придет время - выйдешь замуж. И пусть тебе будет хоть эти же шестнадцать, или уже все сто! Плевать... кто что говорит. Пусть за собой следят и о своих детях думают. А я тебя... какому-то идиоту отдавать не собираюсь. Найдешь кого достойного, милого сердцу - и вперёд. Не мне за тебя решать. Потому что тебе потом с ним жить. Тебе, а не мне. А деньги, власть, достаток - видела я всё это, с лихвой. И ни капли там счастья не было. НИ КАПЛИ! - уже более спокойно, - расслабься и живи дальше. А будут доставать - мне скажи, я поговорю, так уж и быть. Раз сами до этого не могут додуматься.
Пристальный, сверлящий, отчасти напуганный, но многозначительный взгляд Нани. Не сразу сообразила, но еще мгновения - и насторожилась я. Прожевала эмоции.
- Что? - не выдерживаю.
Едва слышно, шепотом:
- А если... я уже нашла? Того,... кого люблю?
Округлила очи я, невольно приоткрылся рот. Выдох.
- И кто он? - неживым, сухим голосом.
Кривится, стыдливо прячет взор.
- Ну же, начала - так говори! Или что? - минуты тишины - и болезненно поморщилась я, закачала головой. - Только не говори, что какой-то гадкий старикашка с этой... монашеской Бальги!
Удивленно выстрелила мне взглядом в глаза. Несмело закачала головой.
- Нет... Он с Велау.
Резво выдохнуть с облегчением. Невольно, робко улыбаюсь.
- Погоди, - нахмурилась вмиг. - Тот парнишка,... что провожал нас? Да?
Пристыжено улыбнулась сестра, вмиг спрятала взор под ресницами.
Дрожащим голосом:
- Да. Мой Пиотр.
- Русский? - изумленно.
Несмело закачала девочка головой. Взгляд в глаза с мольбою:
- Поляк.
Невольно усмехнулась я.
Ну, да. Поляк. Это же для всех этих недалеких еще куда лучше.
- И почему сразу не сказала? ... еще тогда?
Немного помедлив:
- Боялась. Он... - бедняк, безродный.
- Нашла мне проблему, - невольно гаркнула я и, облокотившись на лутку рукой, смущенно спрятала лицо.
Лучше бы Генрих был такой же. Хотя,... по сути, он и есть такой, только что имя дворянское, да... к власти фактически доступ есть. ...и обетов целая вереница.
Шумный вздох.
Выровнялась. Взгляд на дурёху.
- Хочешь, я с Фон-Менделем поговорю? Он заберет его сюда.
- Серьезно? - обомлела. Побледнела Нани. - Ты можешь?
- Конечно, - радушно смеюсь. - На то мы и сестры, верно? Чтобы помогать друг другу... чего бы это не стоило?
...
- В смысле? - недоумевает Генрих. - И как ты это представляешь?
Добро смеется.
Поддаюсь на его настроение, усмехаюсь.
- Как-как? В самых ярких красках.
Немного помедлил (все еще не спуская со своих уст улыбку) - и выдал:
- Ладно, посмотрю, что смогу для вас сделать. Как раз, - внезапно стал серьезным, поморщился, - где-то там в этот раз будем.
- Ты о чем? В какой "этот раз"? - оторопела я от услышанного.
- Сегодня Командор объявил о скором походе, - нервно сглотнул слюну. Виновато прячет взгляд. - Прости, Анна...
***
И тут мой мир вновь окрасился в черные краски. Сердце стало безумно ныть, и дело уже не в сладкой тоске, а в разрывной, иступленной боли,... предчувствуя и страшась неотвратимой беды.
***
Прижаться к Генриху, уткнуться лбом ему в грудь, нервически, сумасбродно отколачивая головой несмелые удары.
Жмурюсь, морщусь, вот-вот сорвусь ополоумевшим визгом.
С последних сил... обреченно шепчу:
- Не уходи,... пожалуйста.
Кривится мой риттербрюдер, болезненно чиркает зубами.
- Анна, дорогая моя, ты же знаешь... я не могу. ... увы, ничего не могу с этим поделать.
И снова жуткая, разрывающая душу на части, тишина. Каждый потопает в своих мыслях, словно в чертовом болоте.
Еще один шумный, глубокий вдох, и осмеливаюсь. Едва различимым, взволнованным шепотом:
- Тогда... подари мне ребенка.
Вмиг заледенел, окаменел, словно статуя. Перестал дышать.
- Если с тобой, - решаюсь продолжить (колко, раздирая себе горло до крови жуткими речами, но иначе, просто, не могу), - что-нибудь случится,... то хотя бы он останется. В память о тебе. Хоть какой-то будет смысл в последующей жизни. Ведь без тебя я... не смогу. Просто, не смогу...
Тягучая, жалящая тишина. Еще миг - и наконец-то дрогнул. Глубокий, вынужденный вдох. Тяжело сглотнул слюну. Шепчет: