Последний штрих — ошейник для Регины. Он брал собаку с собой не для того, чтобы она его защищала. Регина нужна, чтобы одним своим появлением объяснить рык в его гостиной. Объясняться подробно не хотелось. Он надеялся, что гости сами поймут.
Деда всё не было. Ферди представил, как хозяин замка утешает испуганных гостей и обещает им всё уладить… Оглядевшись, Ферди сел в кресло и задумался. Точней — не столько задумался, сколько тяжело задумался о себе… Подошла Регина, легла так, что боком навалилась на ногу… Зачем он согласился на предложение брата? Зачем надо было приезжать сюда… Остался бы дома… Мама была бы рада, что он теперь может появляться при свете… Иллюзии. Увидев бы его, мама напрочь отказалась общаться с сыном-уродом… Ссутулившись, Ферди локтями опёрся на колени и, глядя на собаку и не видя её, завис над вопросом, который однажды уже настиг его глубокой ночью: зачем это всё нужно? Зачем нужно жить? Что его ожидает в будущем? Ну, хорошо. Он вылечится, сможет залечить горелую кожу на лице, сможет закончить курс университетского магического корпуса… А что дальше? Жизнь по накатанной? Тогда почему он презирает этих молодчиков, которых выгнал из своих апартаментов? Он такой же.
Вспомнил о последнем штрихе. Всё в том же полумраке он встал у зеркала. Не для того, чтобы полюбоваться на себя, хотя снова отметил подросшие волосы… Чёрная тень в серых тенях гостиной. Перешёл на другое зрение. Аура слегка волнуется проблесками красного, но это понятно для того, кто разглядит: человека встревожили, заставили понервничать. Но цвета, отвечающего за характеристики мага, не видно.
Впервые он почувствовал нечто вроде азарта. Впервые почувствовал себя не просто прячущимся, а прячущимся намеренно: "Я вижу вас, вы меня — нет". И это странное, снайперское, ощущение овладевало постепенно всеми его мыслями и чувствами. Ферди, глядя на свою тень в зеркале, размышлял о необычном развлечении: он собирался познакомиться с гостями деда и наблюдать за ними.
Впервые он сумел поставить какие-то цели. Для начала он хотел выяснить, будет ли среди этих людей тот Плёточник, который ударил его. А если будет — узнает ли он человека, которого чуть не раздавил лошадью? Ферди не помнил, был ли капюшон на его голове, когда он выбивал Лару из-под копыт лошади. Девушка-то узнала его по светлым волосам, но капюшон свалился во время падения в овраг. И ещё было интересно: узнав его, как поведёт себя Плёточник?
Кроме всего прочего, Лара видит происходящее лишь со своей стороны. А Ферди собирается понять Плёточников с другой. Если молодёжь просто играет, заигрываясь до злобного азарта хлестать другого человека, не думая, что может убить его, — это одно. Другое — если за предложенной кем-то игрой стоит нечто ещё более серьёзное.
Итак, Ферди собирался, сославшись на нелюдимость из-за болезни, спокойно сидеть и наблюдать за аурами всех Плёточников. Если, конечно, вся компания вовлечена в эту страшную игру.
По магическому корпусу университета он знал, что маги-студенты неохотно изучают ауру и практическую способность видеть её. Слишком много сосредоточенности и времени необходимо, чтобы овладеть ею. Отчасти поэтому дисциплина и была вынесена в факультативные. Ему-то пришлось выучиться ей из личной потребности… Для начала он посмотрит, кто из них сильнейший и главнейший в компании, а потом уж… В общем, будет действовать по ситуации.
Отворачиваясь от зеркала, Ферди мельком подумал, что неплохо бы поговорить с Ларой насчёт той тётки-целительницы — Мадди, кажется. Если эта женщина умеет держать язык за зубами, он, пожалуй, доверится ей.
Он снова отошёл к креслу. Сенбернар глянул вопросительно, как показалось. Наверное, псина поняла, что намечается прогулка. Но почему хозяин опять сел?
Торопливые шаги услышать при открытой двери в гостиную нетрудно.
И за секунды принять решение. Жить, как все. Знакомиться, общаться…
— Ферди, мальчик мой! — взволнованно сказал дед и осёкся.
Парень встал и, держа Регину за ошейник, пошёл к нему.
— Всё нормально. Ты познакомишь меня с твоими гостями? Не как внука. А как мы договорились, ладно?
Придя в себя от изумления: Ферди хочет познакомиться с теми, кто его потревожил? — де Винд покачал головой.
— Неожиданно… Но раз ты не возражаешь… Что ж, пойдём. — Он лишь раз взглянул на сенбернара, с трудом удержал внезапную улыбку.
Ферди усмехнулся: он всё понял правильно — неожиданные агрессоры наверняка взахлёб рассказали деду про рычащего жильца отдалённых апартаментов.
По дороге в одну из гостиных в главном корпусе замка Ферди напомнил, как должен представить его гостям дед. Тот даже пожалел с досадой: "Внука — как чужого человека!" На что Ферди пожал плечами:
— Дед, это ненадолго, думаю. Зато теперь смогу гулять по всему замку.
Затем дед немного рассказал о тех, с кем встретится сейчас его внук. Это были дети и правда известных в краю людей. С ними де Винд дружил и частенько бывал желанным гостем на всех семейных праздниках, включая дни рождения, на какие только мог прийти. Ферди подозревал, что это в основном из-за того, что де Винд был самым богатым в здешних краях.
Потом де Винду пришлось вызвать кое-кого из слуг, чтобы заранее выключить свет в коридоре, ведущем к гостиной, и приглушить свет в самом помещении с гостями.
Дед перешагнул порог гостиной первым и, пройдя чуть вперёд, объявил:
— Господа, познакомьтесь. Это Дин — сын моего старого друга. — Держась за ошейник Регины, Ферди встал рядом с ним, слегка склонил голову в приветствии сразу всем. — Несколько лет назад он получил травму, из-за которой не может длительно находиться на свету. Он счёл нужным… — Де Винд споткнулся, а парень насмешливо опустил глаза: кажется, дед хотел сказать "извиниться"? — Он счёл нужным объясниться, что именно напугало тех, кто без разрешения вошёл в его апартаменты. И познакомиться с теми, кто здесь бывает частым гостем.
Гостиная была небольшой — раза в три больше его собственной. Здесь Ферди ещё ни разу не был. Но, благодаря тому что он настроился на видение аур, он увидел всех одновременно: сияющие тусклым огнём фигуры разом определили сами себя в том сумраке, в котором сидели гости.
— Добрый вечер, — спокойно сказал Ферди. — Если не возражаете, я посижу недолго с вами. Хочу познакомить вас с моим спутником по путешествиям — это сенбернар Регина. Господин де Винд (дед вздрогнул) был настолько добр, что предложил мне пса, чтобы я не потерялся в его владениях.
— Это всего лишь собака! — радостно сказала большеглазая девушка, сидевшая между двумя молодыми мужчинами на софе. — А мы-то думали… — И осеклась, засмеялась, потому что и так было ясно, что решили напуганные рычанием вторженцы.
— Регина очень мирная и дружелюбная, — заметил Ферди, проходя расстояние до компании и присаживаясь в кресло — чуть на отшибе и так, чтобы вся компания, расположившаяся по полукругу, чтобы общаться сразу со всеми, была видна как на ладони. — Единственное… Она не любит, когда появляются чужие.
Последнее он сказал добродушно, словно сам посмеиваясь над нелюбовью собаки к незваным гостям. И рукой провёл по голове, по старой привычке пальцами разглаживая волосы. Раньше они у него были вечно взъерошены, и сейчас, когда он словно окунулся в прошлое, где его приглашали посидеть со своими в компании, привычка легко вернулась. Хоть и волос-то почти нет.
Зато аура сидевшего рядом, через кресло, молодого человека внезапно вспыхнула тёмно-алым. Сначала Ферди не сообразил, что к чему, а потом ухмыльнулся. Плёточник узнал человека, которого стегнул плетью! И искать не надо. Запомним. Как запомним человека, сидящего с левой стороны от девушки — очень уж у него аура заметная: оранжевая с промельками мутно красного. Подавленная гордость и сознание (возможно, обманчивое) собственной силы. Маг. Сильный. Но беспорядочный. И неуравновешенный.