— Спи глубоко… — прошелестело в комнате.
Затем девушка присела на корточки перед кроватью, внимательно вглядываясь в пространство вокруг сестры.
Способности к магии как способности к живописи или к музыке. Они или есть, или их можно развить. Потерянные Эмбер способности тоже можно было восстановить. Но старшей сестре было лень это делать. Зато Мэтти заканчивал университет — факультет колдунов, то есть изучал универсальный курс. Почти как у Алексы — только она ещё и специализацию целительства выбрала.
То, что она сейчас разглядела, мог бы разглядеть и Мэтти, если бы додумался, почему он так живо откликнулся на её поцелуй. Эмбер же вообще ни о чём не подозревала. На неё, как на не имеющую магических способностей, легко навесили усиление любовного чувства. Для этого нужно было лишь одно обстоятельство: чтобы двое испытывали друг к другу хоть маленький интерес. Теперь Алекса, складывая детали всей картины, кажется, сообразила, кто была та девушка, встреченная в коридоре. Ведьма, чьей специализацией является любовная магия. На Мэтти этого навесить не могли: он маг, которому осталось закончить последний курс, а значит — его защита от воздействия чужой магии сильна. Но навешенное на Эмбер заставляло его идти ей навстречу при близком контакте. Даже если бы Эмбер дотронулась до него рукой… И поцелуй в благодарность превратился в поцелуй, разбудивший страсть. Если сейчас Мэтти хоть на минутку задумается над всем этим, он тоже придёт к выводу о навешенном на Эмбер любовном заклятии. Но задумается ли? Девушка, размышляя обо всём подряд, вышла из комнаты старшей сестры.
Но… Если Алекса всё правильно поняла… Зачем она Карею? Причём — свободная?
Когда она впервые заинтересовалась, что значит чувство и почему она его не испытывает, она заинтересовалась и мужчинами. И, когда этот интерес проснулся, Алекса с удивлением поняла: если мужчины на неё смотрят как на женщину, эти взгляды настолько чувственно сильны, что она легко угадывает именно заинтересованные.
Карей не смотрел на неё заинтересованно в любовном или даже плотском желании. Но она его сильно заинтересовала чем-то другим. Чем же? Надо завтра перелопатить все сведения о Тиарнаках, чтобы постараться сообразить, с кем же столкнула её судьба.
Попытавшись поразмышлять на заданную тему сейчас, Алекса поняла, что лучше подумать об этом утром… Натянула на себя одеяло… Последние мысли перед сном были грустными: она, наверное, какая-то неправильная, если ей не понравился всеобщий любимчик. И осталась лёгкая печаль: пустота от потери друга, пусть не сердечного, затянется не скоро.
4
Быстрей бы мама приехала.
Первая мысль, когда Алекса проснулась в заданное с вечера время.
И папа.
Маме нажаловаться. С папой посоветоваться. Или поговорить с обоими.
Только… чтобы поговорить, надо знать, что именно смущает.
Алекса села. Посидела, ссутулившись, на кровати. Подняла голову.
В зеркало смотрела такая же хмурая Алекса. Волосы, распущенные на ночь, — растрёпанными сосульками. Глаза сонные и недовольные. Худощавое лицо похудело так, словно вчера питалась не кексами, а сплошной капустой. Аж нос торчит. Хотя ему, по его малой величине, торчать вроде не полагается. А может, лицо такое, из-за того что в комнате всё ещё хмуро? Встала-то рано, солнце ещё не заглянуло в спальню.
— Привет, что ли, — буркнула девушка отражению.
Встала. Покачалась — типа, спит ещё. Скептически оглядела себя в зеркале и пришла к выводу, что привидение из неё, во всяком случае, достаточно симпатичное. Тихо загудев: «У-у!», девушка подплыла к окну и открыла его. Удивлённые кошки быстро вскочили на подоконник и потопали на постель. Даже к блюдечку не подошли — с едой, которую Алекса готовила для них с вечера. Кошки были домашние, но самостоятельные. Младших опасались — слишком горластые! — поэтому предпочитали только одну комнату в доме — Алексы. Ну, пока родителей нет. Те тоже спокойные.
Пять минут на расчесаться, одеться, умыться, сбегать вниз сварить кофе и засесть за компьютер. Набрала «Тиарнаки». Первым вышел общий сайт семейства. Алекса открыла страницу и открыла рот. А потом рот закрыла и вознегодовала. И этот тип ходит в рванной по шву рубашке?! Замок с озером на фоне лесистого холма впечатлил сильно. Забыв о цели своих изысканий, с замершим от восторга сердцем, не замечая, что затаила дыхание, Алекса разглядывала на снимках потрясающие окрестности замка, его архитектуру, а потом и его внутреннее убранство.
Когда девушка пришла в себя, она суматошно взглянула на часы. До побудки сестёр и брата осталось пять минут. Но и сейчас она не могла заставить себя прочитать сведения о жильцах этого поразительного замка. Ею владел лишь один, опять-таки прагматичный вопрос: на какую вечеринку пригласил её Карей? Она будет в этом замке?! Или… всего лишь в каком-нибудь ресторане? Господи — всего лишь… В ресторанах Алекса ещё ни разу не была. Но уже сейчас решила, что любой ресторан, по сравнению с этим шикарным зданием, мелок и убог. И так захотелось, чтобы Карей показал ей этот замок! А может… Он же очень хочет, чтобы она пришла на вечеринку? Попросить, чтобы её устроили в этом замке? Попросить… Господи, как глупо… Но… Да и слово «вечеринка» рядом со словом «замок» звучит… оскорбительно. Для замка. Этому зданию больше подходят слова «бал», «приём».