Однажды, когда они ужинали, неожиданно кто-то позвонил и Лектер открыв дверь, провёл в гостиную высокую брюнетку, которую Грэм сразу узнал, именно с ней его доктор обнимался в саду на приёме. Пока они ужинали втроём, женщина не отводила глаз от Ганнибала, поглаживала его руки своими загребущими лапами, рассматривая следы от ожогов и постоянно что-то говорила. Лектер мгновенно перевоплотился из заботливого любовника в галантного хозяина дома и соблазнительного мерзавца, который строил глазки и улыбался, показывая зубки, так, что священнику захотелось ткнуть его лицом в тарелку с супом. Брюнетка самоуверенно скалилась и Уиллу показалось, что она прямо сейчас начнёт раздеваться, они с Ганнибалом упадут на стол и займутся радостным сексом. Его бедное сердечко не выдержало и он извинившись, встал из-за стола, медленно вышел из столовой, кинулся в прихожую и начал поспешно обуваться. Лектер перехватил его уже у самых дверей, схватил за руку и притянул к себе.
— Куда это мы так торопимся, святой отец, — едко спросил доктор, поднимая лицо Грэма за подбородок, — Кто-то умирает?
Уилл молчал и пытался вырваться из раздражающих его объятий, но это было не так просто. В принципе мало кто мог уйти от Ганнибала, если он не хотел отпускать, поэтому он просто ждал, когда Грэм перестанет елозить и соизволит объясниться.
— Мне пора, — проскулил священник.
— Куда пора? — нахмурился Лектер, — А ну-ка говори в чём дело.
— Мне показалось… — прошептал Уилл, посмотрев в глаза доктора, — Мне показалось, что я тут лишний.
— Чего? — воскликнул Ганнибал, но вдруг ухмыльнулся и так счастливо улыбнулся, что чуть лицо не треснуло, — Ты меня ревнуешь?
— Нет! — сказал Грэм, всем своим видом показывая, что доктор прав.
— Глупенький, — Лектер прижал к себе Уилла, — Ты можешь не переживать, я уже больше года никого не вижу кроме тебя. — он чмокнул расстроенного Грэма в носик и потискал, — А ну-ка быстро возвращайся за стол, а эту курицу мы сейчас спровадим.
Но священник отказался возвращаться и ждал в кабинете, пока доктор выпроваживал брюнетку и только после того, как она покинула дом, сел обратно за стол. Ганнибал светился, как начищенный пятак и ночью заласкал Уилла по потери сознания.
Когда Грэм не приезжал к доктору, тот доставал бумагу и карандаши и начинал рисовать. Первые картины несли чисто эротический характер, где Уилл был изображён так, что эти зарисовки никому нельзя было показывать, даже самому священнику. А потом доктор решил нарисовать всю историю их отношений, от первой встречи и до сегодняшнего дня, как роман, только в картинках. Это занимало всё свободное время и он скучал по Грэму не так сильно, как до этого, лёжа в огромной кровати совсем один. И сегодня, рисуя на кровати, он незаметно для себя уснул и ему приснился сон, перевернувший его сознание вверх дном.
Ганнибал сидел в исповедальной и что-то рассказывал Уиллу, сидевшему за перегородкой, пока не услышал доносившиеся оттуда странные шорохи и стоны. Сначала Лектер только прислушивался, ничего не понимая, но потом попытался выйти из маленькой комнатки, дергая занавеску, но сколько доктор её не перебирал, никак не мог найти выход. Возбуждённые вздохи становились всё громче и Лектер начал нервничать и дёргать шторку, но ничего не получалось.
— Уилл! Что там происходит? У тебя все хорошо? — начал кричать доктор, пытаясь рассмотреть через перегородку, что там происходит.
— Да, Ганнибал, — простонал Грэм, громко дыша, — Всё хорошо, продолжай, я слушаю.
— Что ты там делаешь? — заорал Ганнибал уже на истерике, но ему никто не ответил.
Лектер в панике начал дёргать перегородку, пытаясь её сломать, но как и с занавеской у него ничего не вышло. Священник уже стонал в голос и доктор увидел его пальчики, вцепившиеся в решётку. Когда Ганнибал понял, что там происходит у него кровавая пелена повисла перед глазами от злости и ревности, он залез на свой стул и заглянул в соседнюю комнатку. Грэм сидел закрыв глаза, широко расставив ноги и кто-то залез к нему под рясу и энергично удовлетворял, а Уилл блаженно улыбался, подмахивал бёдрами и кусал губы от удовольствия.
— Уилл! — закричал шокированный доктор, — Что ты делаешь? Кто там? А как же я?
— Ты? — удивился священник, открыл глаза и посмотрел на Лектера, — А мне без разницы кто там. Успокойся, Ганнибал, у меня все хорошо.
Грэм снова закрыл глаза, запрокинул голову назад и схватив чью-то волосатую руку, показавшуюся из-под рясы, начал с насаждением сосать чужие пальцы. Стоны становились всё громче, практически лишая рассудка и оглушая доктора, который пытался выбраться из комнатки, ломая и круша всё вокруг себя. Он услышал крик Уилла «Боже, как хорошо, не останавливайся, прошу» и, наконец-то смог выбраться из западни и броситься к Грэму, но в этот момент он проснулся в холодном поту.
Он вскочил, как от удара током в таком бешенстве, которого не ожидал даже от самого себя. Если бы Уилл спал в этот момент рядом, он наверное убил бы его не раздумывая. Лектер забегал по комнате, не зная на чём выместить злость и посмотрев на часы, выскочил из комнаты и побежал в гараж. Там у него была припрятана пачка сигарет, которую он быстро нашёл, налил себе вина и уселся в саду, пытаясь успокоиться. Он наконец-то увидел их отношения в правильном, как ему показалось свете. Не священник был сексуальной игрушкой Ганнибала, а наоборот. Уилл пустил его к себе под рясу почти год назад, даже ни разу не захотев с ним увидеться и посмотреть в глаза. Если бы не облава, в которую он тогда попал, наверное их игры так бы и продолжались, видимо Грэму вообще всё равно, кто там шубуршиться у него между ног. И даже сейчас, он не позволял снять повязку с глаз, скорее всего воображая на месте доктора кого-нибудь другого. Лектер выбросил бычок прямо на тропинку и сразу прикурил следующую сигарету. Ревность и злость погаными червями зашевелилась в нём с новой силой, рождая новые, безумные предположения. Ганнибал удовлетворял его желание быть оттраханным и наказанным за это, а сам доктор ему не нужен. Грэм никогда не хотел сам прикоснуться к нему, только разрешал делать с собой что угодно. Неожиданно Лектер вдруг решил, что у Уилла есть кто-то другой. Открытие, что он не нужен человеку, в котором он сам так отчаянно нуждается, парализовало доктора, вся злость прошла и осталось отчаяние.
Просидев в саду ещё час, впадая то в тоску, то в ярость, и приняв решение он выбежал из дома и поехал к священнику домой. Лектеру не понравилось его разжиженное состояние и непонятные мысли, которые забирались к нему в голову. Остановившись около его дома, он позаглядывал в тёмные окна и вернувшись к машине взял скальпель, сам не понял зачем, и зайдя в дом, начал ломиться в дверь. Почти сразу ему открыла квартирная хозяйка, у которой Уилл снимал комнатку и запустила в внутрь, не зажигая свет. Она не удивилась, за священником часто приезжали посредине ночи, если кто-то умирал или сильно заболел, поэтому она махнула рукой в сторону комнатки и ушла к себе. Ганнибал зашёл в тёмную комнату и сразу включил верхний свет, уверенный, что сейчас застукает Грэма с кем-нибудь другим и тогда со спокойной совестью поубивает их тут всех к чёртовой матери, включая квартирную хозяйку, допустившую такую хрень. Но он увидел сонного Уилла, спящего в майке Лектера, которая пропала у него пару месяцев назад, который отчаянно заморгал, натирая глаза кулачками и удивлённо смотрящего на ночного гостя.
— Что случилось, Ганнибал? — поднимаясь на кровати спросил опешивший Грэм, — Ты чего приехал?
Ганнибал не отрываясь смотрел на священника, задыхаясь от переполнявших его чувств, от любви, до желания убивать и не знал, что ответить. Грэм почёсывал нос, вопросительно поглядывал на застывшего доктора и тогда он понял зачем приехал. Лектер подошёл к кровати, усадил Уилла к себе на колени и прижал к себе так, что у того затрещали кости.