— Прошу, святой отец. Вы весь в трудах и заботах и вам некогда нормально поесть. Я хочу всё-таки отблагодарить вас за вашу доброту ко мне, — Лектер придвинул Уилла к столу прямо вместе со стулом, — Не откажите мне.
— Не стоило, Ганнибал, — Уилл смущённо улыбнулся и схватился за стул, чтобы не свалиться, — Вы и так очень добры, благодаря вашим пожертвованиям мы смогли помочь нескольким семьям собрать детей к школе.
— Этого у меня не отнять, — Лектер скромно потупился, разливая вино.
Пока они ужинали, Грэм рассказал откуда он так хорошо умеет зашивать раны. Он пробыл три года в Африке, в миротворческой миссии, где единственный доктор чуть не умер от укуса какого-то насекомого и Уилл принял от него эстафетную палочку по врачеванию. Единственное лекарство от всех бед под названием «святая вода» там не помогало и Грэм научился помогать людям. Рассказ священника произвёл сильное впечатление на доктора. И если бы не дурацкие чётки, которые Уилл весь вечер крутил в руках, воссоздавая самые пошлые видения в голове доктора, то может быть он и отступился бы от своей затеи. Ну не стал бы Уилл сидеть с ним за столом и пить вино, если бы не хотел продолжения, ну не дурак же он совсем. Вино сделало глаза Грэма блестящими и более голубыми, чем они были на самом деле и Лектер, решивший, что Уилл всё делает специально, смотрит, манит, чётки перебирает, вконец отбросил все сомнения, вскочил, грубо поднял удивлённого священника и прижав его к стене, попытался поцеловать. Грэм начал отбиваться, но чем сильнее он сопротивлялся, тем больше распалялся доктор. Лектер пытался пробраться языком сквозь плотно сжатые губы Уилла, но тот мотал головой, боясь открыть рот. Доктор отстранился, схватил священника за кудри и больно приложил его к стене.
— Мы долго ещё будем играть в эту игру, святой отец? — злобно спросил Лектер.
— Какую игру? — испуганно шепнул Грэм.
— Хочешь вконец меня доконать? Я давно понял чего ты хочешь, распутная монашка, — Ганнибал снова попытался поцеловать священника, но тот не давался, — Прекрати ломаться.
Лектер напирал сильнее, пытался задрать рясу и залезть к нему в штаны, не обращая внимание на слабые попытки сопротивления и слова Уилла «Нет, не надо, пожалуйста.» Одной рукой он держал Грэма за волосы, а другой, наконец-то пробрался к нему в трусы, схватил за яйца и оттянул их вниз. Уилл закричал, и доктор воспользовался этим и запихнул свой язык к нему в рот. Он тискал и целовал его, не замечая, что ему не отвечают, безумно завёлся и потащил священника к кровати. Но маленькая и узкая кроватка священника не подходила для секса, и Лектер просто швырнул Грэма на пол, уселся сверху и начал стягивать с него одежду. Уилл, осознав что происходит закричал, но доктор влепил ему такую пощёчину, что тот просто потерялся на несколько минут. Когда он пришёл в себя, он уже был голый, лежал на ворохе своей одежды, а обнаженный по пояс Ганнибал расстегивал свой ремень.
— Нет. Что ты делаешь, Ганнибал. Пожалуйста не надо, — Уилл попытался вырваться, но под весом доктора это ему не удалось. Он схватил крестик с груди и направил его на обезумевшего Лектера.
— Не смеши меня, церковная шлюшка, — доктор рванул крестик, разорвав тонкую нитку, бросил его под кровать и начал зубами открывать пакетик с презервативом.
— Не богохульствуй в доме божьем, — простонал Грэм.
— Чего? — Лектер даже остановился и злобно зашипел, — Значит сосать тебе я под сводами церкви могу, а трахнуть нет? Виляешь задом передо мной, соблазняешь и ждал чего-то другого?
— Я не вилял, — жалобно пискнул Уилл, — Отпусти меня, пожалуйста
— Чего ты ноешь? — Ганнибал снова разозлился и схватив священника за шею, прижал его в полу, — Не бойся, тебе это тоже понравится.
Доктор спустил свои брюки и под испуганным взглядом Грэма, натянул себе презерватив. Он грубо его перевернул, поставил раком и ткнул лицом в одежду. Намазав сразу два пальца смазкой, Лектер попытался вставить их в задницу священника, но тот так заорал, что он решил начать с одного. Вот тут Уилл начал сопротивляться по-настоящему, пытался отползти и так звал на помощь, что доктор вынужден был вытащить палец из его зада, и дал ему такую затрещину, что Грэм ударился носом об ножку кровати. Ганнибал снова вернулся к его заднице, что-то шептал об удовольствии, которое сейчас получит Уилл, но оглушённый священник его не слушал. Увидев, что его чётки всё ещё остались в руке, он начал перебирать их и громко молиться, чем снова взбесил доктора, который начал вырывать их из его рук и в итоге просто разорвал. Уилл беззвучно заплакал от обиды и вцепился зубами себе в запястье, чтобы снова не словить удар, а Лектер трахал его уже тремя пальцами, пристроился сзади, целовал его лопатки и что-то шептал.
— Тебе нравится? Ах ты мой распутный котёнок. Такой сладенький, как самый запретный на свете плод. Ты ведь этого хотел?
Ганнибал вытащил пальцы и попытался вставить свой член, но Грэм так дёрнулся, что он решил его приласкать. Он схватил его за член и с удивлением почувствовал, что он мягкий. Лектер замер и потянул Уилла за волосы и заглянул ему лицо. То, что он увидел, заставило его отпустить священника и даже отпрянуть назад. На него взглянули такие испуганные и обиженные глаза, что сердце доктора пропустило несколько ударов. Из глаз текли крупные слёзы и смешивались с кровью, которая текла с разбитого носа и капала с подбородка на грудь. Почуяв свободу Уилл начал отползать от Ганнибала, а тот поражённый до глубины души, не стал его задерживать. Грэм вытер лицо рясой и не вставая с колен, пополз под кровать искать свой сорванный крестик, и нашарив, поднял его и поднёс к губам. Вся эрекция у Лектера пропала, и он с ужасом смотрел на маленького голого священника, который ползал по полу и собирал бусинки от разорванных чёток, заливая пол слезами и кровью из разбитого носа и прокушенной руки. Каждая упавшая слезинка Грэма, прожигала доктора насквозь, он не мог шевельнуться, наблюдая за бедным парнем, который был виноват перед ним лишь в том, что был слишком чувствителен. Ганнибал поднялся с колен, скинул ненужный презерватив и надел брюки и рубашку. Он хотел помочь Грэму подняться, одеть его, обработать рану на руке, попросить прощения, но как только шагнул к нему, тот так вжался в пол, что Лектер не выдержал и выбежал из церкви бегом.
Комментарий к 3. Как доктор дошёл до греха. Довольно тяжёлая для меня часть получилась.
Спасибо всем, кто следит за моими работами. Всем айфоны!!!
И плюс 100 к карме за лайки и отзывы.
Пишите в личку, если есть сказать.
====== 4. Контрудар ======
Выскочив из церкви, Ганнибал залез в машину и запустил двигатель. Возбуждение, так внезапно отключившее его мозг, прошло и он сидел парализованный своим поступком и стыдом. Лектер далеко не был святым, скорее наоборот, но сексуальное насилие считал мерзостью, за которую сам с удовольствием убивал. Моральное издевательство над личностью ему нравилось, и то, он всегда знал меру и никогда не переходил грань. Ну до дурки он точно никого не довёл. Пелена с глаз упала и доктору стало стыдно за свой поступок. Он всё перепутал. Доброту — он принял за интерес, искреннюю заботу о человеке — за флирт, а то, что его не гнали из церкви — за посыл к действию. Испуганные глаза Грэма так и стояли перед его глазами и с укором смотрели в самое сердце. Он тихонечко тронулся с места, но проехав не больше ста метров, вернулся обратно. После того, что случилось, оставлять священника одного нельзя, но и зайти внутрь он не мог. Так и остался сидеть в машине, не отводя глаз от церкви, которую уже окутали сумерки.
Морально убитый Уилл так и сидел голый на своих вещах. Он так много знал о людях, о пороках и жадности, прелюбодеянии и зависти, но на практике он так и остался невинным ребёнком. Столкнуться со злом в отношении себя он был не готов. Уилл сидел и вспоминал всё, что рассказывал ему Ганнибал на исповедях, что считал служителей церкви мусором, почти всех людей, которых он убивал ради чистоты мира, побочным эффектом эволюции. Теперь это уже не казалось выдумкой. Наивный священник так и не понял, в чём он виноват перед Лектером и за что он так с ним поступил, но точно знал, что наказание он заслужил. Уилл обвёл взглядом маленькую комнатку. Теперь опорочена была и она. Он не сможет больше в ней сидеть, думать или ночевать, воспоминания об озверевшем докторе стояли перед глазами и Уилл понял, что не сможет от них избавиться никогда. Он подвёл всех; прихожан — устроив в этом месте бордель, Ганнибала — которому он не смог помочь, бога — нарушив его законы и самого себя — поддавшись искушению и пороку. Приняв решение Грэм решительно поднялся. Рясы он больше не достоин, поэтому надел лёгкие штаны, футболку и достал из-под подушки рубашку Лектера, которую хранил там, после его ночёвки. Она всё ещё источала его запах, тот самый, который разбил все преграды и напомнил священнику, что он всего лишь человек, хоть и на службе господа. Грэм облачился в рваную рубашку и начал собирать в кучу всё, что напоминало ему о его грехе. Одежда, разорванные чётки, стул из исповедальной, библию в золотой оправе, даже еду, что принёс доктор и облил всё остатками вина. Молиться он тоже не стал, поэтому просто поднёс спичку к огромной куче его позора и поджёг. Разгоралось слабо, поэтому он сбегал за маслом и плеснув его в середину костра, лёг на кровать в ожидании смерти.