Доктор увидел дым не сразу, он почувствовал запах гари быстрее, чем заметил пожар. Он выскочил из машины мгновенно, как будто ждал чего-то подобного и кинулся к церкви, на ходу вызывая службу спасения. Открыв дверь Ганнибал попал в задымлённое помещение и побежал в комнату, закрывая рукавом лицо. Он слишком часто бывал здесь, чтобы заблудиться, поэтому попал точно к комнате и рванул дверь на себя. В комнате почти ничего не было видно, посередине пылал костёр, который перекинулся к столу и кровати. Открыв дверь, доктор подбавил огню жизни и тот радостно взвился до самого потолка. Дым и гарь залезали в глаза и уши, жар сворачивал кожу в трубочку и буквально выдавливал доктора обратно на улицу, но он кинулся к кровати. Почти сразу он нащупал хиленького священника, который лежал на постели и тихо кашлял, но с места не двигался. Лектер рывком поднял его с кровати и сделав пару шагов, вдруг понял, что потерялся и не знает где выход. Он метался в дыму, пытаясь найти выход, наступая на что-то горячее, прижимая к себе Уилла и почти теряя сознание от недостатка кислорода. Он почти сдался, но тут Грэм в его руках зашевелился, закашлялся и обнял Лектера за шею, прижался к нему, вновь доверяя ему свою жизнь. Для доктора это значило намного больше, чем он мог себе представить и он собрав последние мысли воедино, побежал туда, куда вытягивало дым из открытой двери и наощупь пробрался к выходу. Лектер смог покинуть церковь, добрести до машины, положить Грэма на траву и только услышав вой сирен, потерял сознание.
Ганнибал пришёл в себя в непонятное для него время дня и ночи на больничной койке, опутанный проводами и трубками. Белизна стен резанула по глазам и он поспешно закрыл их. Дышать было больно, он чувствовал жжение кожи на руках и на шее и безумно хотел пить. Беспомощное состояние угнетало его, Лектеру захотелось вырваться из проводов и уйти домой, но смог только простонать что-то невнятное и пошевелить пальцами. Тут же кто-то погладил его по волосам и поднёс стакан воды к пересохшим губам. Уилл, пронеслось у него в голове, но с трудом приоткрыв глаза, он увидел сиделку, которая пыталась напоить его водой. Появился врач, Ганнибалу помогли присесть и провели полный осмотр и выдали диагноз. Жить будет, видеть пока сможет плохо, но это временно, лёгкие повержены не сильно, внутренних ожогов не было, а вот внешние будут беспокоить. Правая нога сильно обожжена, видимо он наступил ей прямо в огонь и кисти рук тоже потребуют лечения. Ну сожжённые волосы и брови мелочи, всё отрастёт и придёт в норму, мордашка тоже в порядке. Носоглотка пострадала, но открытых очагов нет, поэтому со временем всё пройдёт.
— А мой друг, Уилл Грэм? С ним всё в порядке? — с болью, но смог прошипеть Лектер.
— Да, он жив, чувствует себя немного хуже вас, — ответил врач, — У него нет внешних ожогов, но он пока на искусственном дыхании. Мы не приводили его в сознание и держим в медикаментозной коме. У него ослабленный организм, не то что у вас, но я думаю он поправится. За лекарства не волнуйтесь, там столько принесли пожертвований и для священника и для вас, за то, что вы его спасли, с этим проблем не будет.
— Я могу его увидеть? — с надеждой шепнул Ганнибал.
— Конечно. Но встаньте на ноги сначала сами, — врач добродушно улыбнулся и похлопал Лектера по плечу, — А пока отдыхайте. Есть кнопка срочного вызова сестры, если что, смело жмите.
Врач ещё раз проверил градусник, осмотрел глаза Лектера, дал ему тёмные очки на первое время и наконец, покинул палату. Ганнибал погрузился в свои мысли и эмоции и первый раз за последние полгода решил в них разобраться. Он вспомнил, как впервые увидел Уилла Грэма и потонул в его синих глазах, как что-то дрогнуло в груди, когда священник впервые улыбнулся ему, что с тех самых пор доктор ни разу ни о ком не думал, кроме него и не мечтал заполучить себе. Лектер не отлипал от священника больше полугода, считая, что мечтает переспать с ним и доказать кому-то, что не бывает таких хороших людей, что все в душе порочные и мерзкие, но пока смог доказать это только самому себе. Сейчас Лектер понял, что влюбился в Грэма с первого взгляда и если бы он сам не кинулся за ним в горящее здание, не поверил бы в это. Но теперь он знал, что бросился бы за ним и в океан, если бы Уилл тонул или в дом, где стреляют, не важно, Ганнибал поспешил бы на помощь, забыв о себе и своей безопасности. Ещё вчера доктор бы в это ни за что не поверил, даже если бы купидон лично спустился к нему с облачка и воткнул стрелу в самое сердце, но теперь, когда он рискнул своей жизнью ради другого человека, он всё осознал. Желание любви он заменил сексуальным влечением, а невозможность выразить свои эмоции, агрессией. Сейчас ему не нужен был Уилл Грэм ни голый, ни возбуждённый и не униженный, он нужен живым и здоровым, и главное, чтобы он просто был.
Лектер провалялся ещё несколько дней, прежде, чем ему позволили покинуть палату и навестить Уилла, которого уже отключили от аппаратов. Ганнибал шёл к нему со страхом и был готов ко всему. Он нашёл его полусидящего на подушках с книгой в руках и молча сел на стул рядом с койкой.
— Здравствуй, Уилл, — тихо сказал доктор, — Как ты себя чувствуешь?
— Спасибо, хорошо, — Уилл поднял глаза от книги и посмотрел на Лектера, — Здравствуй, Ганнибал.
— Прости меня, — шепнул доктор, беря священника за руку, — Прости, если сможешь. Я заигрался и не знаю, что сказать ещё. Я попробую подобрать слова, я…
— Тебе не нужно было меня спасать, — перебил его Грэм и аккуратно освободил свою руку, — Тем более так рисковать, я этого не заслужил.
— Что? — Лектер был поражён этими словами и его начало слегка трясти, — В том, что произошло нет твоей вины, только моя.
— За что, Ганнибал? — синие глаза Грэма прожигали насквозь, — За что ты так со мной?
Несмотря на то, что доктор ждал этот вопрос, он не мог на него ответить. Идиотское признание в чувствах после того, как я избил, чуть не изнасиловал и толкнул тебя к самоубийству? Похоть застелила глаза и я решил взять силой, то, что хочу? Не смог сказать, поэтому решил показать? Опорочить, и сделать грязным и развратным, чтобы хоть немного приблизить к себе, потому что, я именно такой и есть? Знатный балабол не смог найти правильных слов, падать на колени казалось слишком банальным и он так и застыл со страхом и беспокойством на лице, продолжая молчать.
— Говори, доктор, — Уилл по прежнему не сводил с Лектера взгляд, — Я должен понять.
— Всё что скажешь, Уилл. Я сделаю, всё что ты хочешь, чтобы ты меня простил. Или хотя бы попытался простить.
— За что, Ганнибал? Ты пробрался ко мне под кожу и заставил забыть свои обеты, благодаря тебе я теперь мусор и не могу смотреть людям в глаза, они идут ко мне, молятся за моё здоровье, собирают деньги на восстановление церкви для меня, а я не знаю, как им сказать, что я не могу больше вернуться обратно, что я теперь…