Как-то Ганнибал замутил огромный приём и настойчиво пригласил на него священника. Тот поотпирался для вида, но согласился и надев свой лучший костюм, приехал на вечеринку. Огромный дом был полностью залит светом, кругом шныряли официанты и разноцветная публика прогуливалась по дому и саду с бокалами в руках. Лектер всех встречал у дверей, пожимал руки и приглашал в дом. Выглядел он умопомрачительно, совсем не так, как привык Грэм и он даже растерялся немного от такого доктора, который, как многоликий бог менял образы, от похотливой сволочи до галантного кавалера. Уилл шатался по всему дому и не знал, куда себя пристроить. Народу было много, все общались легко и непринуждённо, как будто были знакомы по сто лет и Грэм тосковал в уголке, накачиваясь пивом. Иногда он видел доктора, разговаривающего с какой-нибудь красивой женщиной или парнем, и с тоской мечтал перенестись к себе домой, чтобы не видеть своего соблазнителя, флиртующего с другими людьми. Настроение катастрофически падало, разжигая недовольство и непонятную обиду, и Уилл выскочил в сад, где слонялся между кустами и пьяными гостями в поисках тишины. Не способный на ненависть священник давно простил Лектеру его выходку, может потому что не случилось самого страшного, или из-за его поведения, без всяких мелодраматичных слёз доктор показал своё раскаяние или потому, что Уилл по прежнему считал себя виноватым. Уж если он сам поддался слабости и вожделению, чего же ждать от других, более свободомыслящих людей. Грэм всё чаще ловил себя на мысли о том, какие красивые и сильные у Ганнибала руки, какой он высокий и широкоплечий, по сравнению с Уиллом, просто огромный, как тиранозавр, с такими же острыми зубками и хитрыми глазами. Несмотря на то, что все считали священника милым и наивным несмышлёнышем, именно он сам, считал всех окружающих его людей детьми ничего не понимающими в этом мире, ведь только дети могут быть такими жестокими, жадными и нетерпеливыми. И только Ганнибал внушал ему мысль, что Грэм просто малыш с дурацкими причудами и несвязными желаниями.
Когда ему порядком надоело шарахаться по саду, он решил вернуться в дом, но внезапно увидел Лектера, который обнимался с высокой брюнеткой, недалеко от крыльца собственного дома. Ганнибал кривенько и плотоядно улыбался, в то время, как женщина обвила его могучую шею своими руками и прижималась к нему всем телом. Уилл с отчаянием прижал руки к сердцу, пытаясь унять болезненное жжение в груди, вспыхнувшее при виде этой сладкой парочки и закрыв глаза, побежал не разбирая дороги, спотыкаясь об какие-то кусты и лавочки. Продравшись через очередной кустарник, он оказался на пятачке травы, окружённой со всех сторон высокими растениями и сел на какой-то камень. Поведение Лектера вновь причинило ему боль, но теперь другого порядка и Грэм решил дождаться когда все уйдут и уехать домой. Он сидел в полной темноте, пожираемый ревностью и жалостью к самому себе и надеждой, что вот-вот всё пройдёт само собой.
Минут через пятнадцать у него вдруг заорал телефон, и увидев кто звонит, он яростно сбросил звонок. Аппарат снова гудел у него в руках и он продолжал нажимать отбой, пока сам себе не показался смешным и жалким и уж тогда решил ответить.
— Да.
— Что случилось, Уилл? — спросил беспокойный голос доктора, — Я ищу тебя уже полчаса. Где ты?
— Сижу на каком-то камне в саду, — Уилл слегка паниковал, но решил не врать.
— На камне? — голос стал веселее, — Где ты его нашёл в моём саду? Я перезвоню, не бери трубку и я тебя найду.
Ганнибал сам сбросил звонок и тут же перезвонил снова. Уилл сидел со звонящим телефоном в руке, ждал пока Лектер его найдёт и улыбался во все зубы. Наконец он услышал шаги, всё немного осветило, видимо сработал датчик движения, тираннозавр пролез через кустарник и сел на корточки перед Грэмом. Освещение погасло также неожиданно, как и загорелось и они остались в полной темноте.
— Эй. Ты чего тут сидишь? — шепнул доктор и положил руку на коленку священника, поддерживая равновесие.
— Просто сижу и всё.
Ладонь Лектера прожигала Уилла насквозь и он снова мысленно перенёсся в исповедальную, где все их шалости проходили с закрытыми или завязанными глазами. Темнота окружала Грэма и он возбудился, мгновенно выдав себя своим дыханием и дрожью по всему телу. Пивко, которым немного злоупотребил Уилл, сняло последние тормоза и он затрясся в предвкушении близости. Ганнибал немного наклонился к нему, принюхиваясь и часто дыша, но, вдруг отпрянул назад, пытаясь подняться на ноги, но Грэм ему не позволил. Он схватил его за руку и потянул к себе и доктор, потеряв равновесие, упал на колени и почти ткнулся носом в его щёку.
— Уилл, — приглушённо, с оттенком угрозы, шепнул ему Лектер.
— Ганнибал, — со стоном ответил Грэм и сам обнял доктора.
Ганнибал аккуратно коснулся его губ и не получив отказа, наконец поцеловал Грэма по настоящему. Они целовались в полной темноте, постепенно прижимаясь ближе, наслаждаясь восторженным волнами удовольствия, от их первого поцелуя. Лектер становился всё настойчивее и всё-таки свалил священника с камня на землю и начал покрывать сырыми поцелуями его лицо. «Сладенький мой, запретный» шептал ему Ганнибал, вжимая Уилла сильнее в землю и поглаживая его член через ткань брюк, чем вызывал жалостливые стоны и нервные подёргивания возбуждённого священника. Грэм вцепился в пиджак Лектера, прижимался к нему, тыкаясь бёдрами вперёд, всеми своими действиями умоляя его помочь ему, с изнывающим от возбуждения членом. Резкий телефонный звонок заставил их замереть и Ганнибал, оторвался от Уилла и взял трубку. Грэм продолжал возиться на земле, но Лектер навалился сверху, чем полностью обездвижил его и заставил замереть на месте.
— Мне надо уйти, Уилл, — проговорил доктор Грэму прямо в губы, — У меня там гости и меня уже потеряли. Пойдёшь со мной?
— Я не хочу туда возвращаться.
— А я не могу оставить тебя здесь. Тем более, я вообще не хочу выпускать тебя из поля зрения, поэтому вставай, нечего валяться на холодной земле.
Лектер поднялся сам и помог встать на ноги Уиллу. Они почистились как смогли, повынимали траву из волос и пригладили волосы.
— Ты меня с ума сводишь, сладенький мой, — глухо сказал Ганнибал, снова прижимая к себе Грэма, — Так всё пошли, пока моя голова ещё работает, — и потащил священника через кусты на дорожку.
Уилл пытался сопротивляться, ему не хотелось возвращаться в дом ко всем этим людям, которые перетягивали внимание его доктора на себя, но Лектер упрямо тащил его вперёд. Они прошли через всех гостей, Ганнибал так и не выпустил его руки из своей и обогнув гостиную, Лектер повёл его на второй этаж. Он подвёл священника к своей спальне, взялся за ручку двери и серьёзно посмотрел Уиллу в глаза.
— Это моя спальня, Уилл, и на этот раз ты должен войти туда добровольно. Можешь уйти прямо сейчас, но если войдёшь, то я не выпущу тебя до утра.
Грэм посмотрел на доктора, решительно толкнул дверь и вошёл в тёмную комнату.
— Я буду ждать тебя здесь, Ганнибал, — Уилл смущённо улыбнулся и начал закрывать дверь, — Возвращайся скорее.
— Да ну их к чёрту, — решительно сказал Лектер, заходя следом, — Не могу же я бросить тебя тут в таком состоянии. Подождут ещё десять минут.