- Чего изволите еще? - задал вопрос довольный Сан Саныч.
- Вина, белого, - улыбнулась ему. - А вы что-нибудь будете?
- О себе я тоже позаботился, - кивнул он на свою тарелку, в которой уже дымилось парком что-то очень аппетитно пахнущее. - Но желания дамы, всегда в первую очередь.
Он потянулся, взял мою ладошку, которую я пристроила на столе возле ножа, приподнялся со стула и с намеком поцеловал ее. Глаза его многозначительно улыбались, а сам ловелас соблазнительно улыбался.
- Ой, белка! - подскочила я на стуле и ненароком заехала рукой поклоннику в нос. - Извините.
- Ничего, - Соловьев-младший потер нос и повернулся, пытаясь рассмотреть белку, которая сейчас распласталась на стволе дерева и наблюдала за нами черными бусинами глаз.
Не сильно задумываясь над правильностью собственных действий, скользнула пальцами в карман, ухватила заветный пузырек. Быстро его откупорила и капнула пару капель в бокал визави. Так же споро закрыла флакончик и спрятала его в кармане.
- Да, действительно, белка, - подтвердил мужчина и обернулся ко мне. - Хочешь покормить ее?
- Хочу! - выразила готовность и шустро направилась к дереву. - А она не испугается? И точно станет есть из моих рук?
- Станет, станет, - посмеиваясь ответил мужчина и приблизился ко мне.
В руках он держал вазочку, полную самых разнообразных орехов. И грецкие, и лесные, и кешью... Белке будет из чего выбрать. Я зачерпнула горсть и протянула хвостатой красавице. Та настороженно дернулась, а потом успокоилась и медленно спустилась по стволу ко мне. Неуверенно схватила лесной орех и порскнула по стволу наверх, уминать свое сокровище.
- Ой! - восторженно пискнула я, наблюдая за смешным зверьком.
- Нравится? - спросило меня божество, склонившись к моему ушку.
- Нравится, - прошептала в ответ, чувствуя, как сильно бьется сердечко от этой близости.
- Омар совсем остыл, - намекнул мне на обед мужчина.
- А сервис не предусматривает подогрева? - нашлась я с ответом и отшатнулась от соблазнителя.
- Предусматривает. Но будет уже не так вкусно, - мне снова помогли усесться и устроились напротив. - Приятного аппетита.
- Вам того же, - откликнулась я и подцепила вилкой кусочек омара.
Никогда не ела... Но ведь хвалят... Знающие люди... Преодолев сомнения, сжевала мясо. Действительно вкусно. Подняла взгляд на Дон Жуана и заметила, как тот довольно блеснул глазами, провожая взором мою вилку. Очередной червячок сомнения шевельнулся в душе. Зачем же я, простушка, с зелеными-то волосами такому блестящему мужчине понадобилась? Неужели действительно только для того, чтобы поставить галочку напротив моего имени? Сердце больно кольнуло и я потянулась за вином.
- Выпьем, - поддержал меня Дон Жуан и взялся за свой бокал. - За такую красивую девушку грех не выпить. За твою красоту, Аня.
- И за твою, - криво улыбнулась, наблюдая за тем, как Соловьев-младший осушает бокал.
Сама я сделала пару глотков и отставила вино в сторону. Пообедаю-ка я лучше. А то совсем оголодала с этими сумасшедшими. Но доесть как следует не получилось. Соловьев-младший, что сидел напротив, схватился за сердце и смертельно побледнел. Потом захрипел и забился в судорогах. Я вскочила со своего места, с ужасом наблюдая за агонией мужчины-мечты и пытаясь сообразить чем можно помочь умирающему. Мысль о том, что он может проглотить язык и задохнуться, или прикусить язык и подавиться кровью насмерть, стала тем самым катализатором, который сдвинул меня с места.
Я рванула к бьющемуся в судорогах мужчине, пытаясь на ходу вспомнить хоть какие-нибудь основы оказания первой медицинской помощи. В голове было пусто, хоть шаром покати. Только сердце противно ныло и сосало под ложечкой... И руки тряслись, и ноги плохо слушались... Я была способна только издавать невнятные восклицания и суматошно пытаться сделать все и сразу. Пусть и с запозданием, но всплыли в памяти отрывочные знания о том, что можно сделать, когда человек бьется в эпилептическом припадке. Только он это или нет, я определить так и не смогла. Трясущимися руками расстегнула рубашку и повернула голову мужчины на бок. Потом попыталась вспомнить, стоит ли открывать ему рот или не стоит... Так ничего и не решила. Кроме судорог ничего более не происходило, а я не знала как помочь. И было у меня подозрение, что причина всех неприятностей — флакончик у меня в кармане. Спрятать его? Куда? Сбежать, пока пациент не пришел в себя? А если в бутылочке была отрава? Соловьев-старший сказал, что яда внуку не предложит. А вдруг? И зачем я поверила этому подлому дедку? И что делать, если все-таки яд?
Надо позвать кого-нибудь. Эта спасительная мысль явилась с опозданием, признаю, но явилась же. И я повернулась туда, где по идее должен был находиться вход в квартиру. И ничего не увидела. Куда ни глянь, везде ромашковое поле. Только тут рядышком ручеек, домик и деревья. И как и кого звать на помощь? В отчаянии заломила руки и приготовилась к тому, чтобы залиться слезами отчаяния. Но и это не успела сделать. Мужчина передо мной затих, как-то быстро уменьшился в размерах, покрылся шерстью и открыл синющие и злющие глаза. Из этих звериных очей полыхнуло такой яростью, что я тут же забыла о том, что собиралась кого-то звать на помощь и спасать милого, если понадобится, ценой жизни. В этот момент мне наоборот очень захотелось жить самой и что-то мне подсказывало, что лучше бы мне находиться от этого местечка подальше. Я поднялась на подгибающихся конечностях, пристально наблюдая за тем, как мой поклонник превращается в огромного волка. Оборотень?
- Мамочки, - пропищала я, хватаясь руками за горло и глядя распахнутыми глазами на зверя.
Волк медленно встал и с угрозой зарычал, рассматривая меня совсем не добро. И что делать и как быть? Огня у меня с собой нет. Даже никакой завалящей зажигалки не имеется. И почему я не курю? Вопрос риторический, а что-то делать надо. Вон как угрожающе рычит и надвигается, глазами посверкивая. Только и остается что пятится. И ни в коем случае нельзя бежать... Нельзя бежать... Нельзя! Где тут было деревце с белкой? Там ветки низко располагаются... Аутотренинг не помог и я рванула с места в карьер. Страх сотворил чудо и я сумела с первого раза вцепиться в ветку да еще и ногу одну закинуть на нее. Со второй ногой возникли проблемы. Не хотела она цепляться и все. Раз махнула ногой, промахнулась... Второй раз махнула ногой... И полетела на землю. Посадка была не из мягких. Искры из глаз и ощущение, что я что-то да повредила. Раздавшийся рядом рык поднял бы и мертвого. А я мертвой не была, поэтому подскочила так, будто и не падала и попыталась в очередной раз провернуть фокус с веткой. Подтянуться на руках получилось, а вот хоть одну ногу закинуть нет...
И тут до меня дошло, что на дурацкую возню я потратила много времени, а нападения нет как нет. Скосила глаза на волчару и содрогнулась от возмущения. Эта животина сидела на попе и внимательно наблюдала за моими трепыханиями на ветке. Ах ты ж зараза! Я разжала пальцы, приземлилась на землю и деловито принялась отряхиваться, делая вид, что я не я и лошадь не моя. Мне почудилось или волк усмехается? Смеется надо мной, значит? Я тряхнула косой, бейсболка, которая держалась на ней после падения, наподобие флага, скользнула вниз по лопаткам. Но я не обратила на это внимания. Что нам бейсболка и прозелень в волосах? Окинула хищным взглядом окрестности, взгляд зацепился за опрокинутый стул. Сейчас кому-то будет больно. Очень больно. И это буду не я. Медленно, наблюдая за зверем, приблизилась к стулу. Схватила его и с диким воплем понеслась на волка. Ату его! Надоело, что все надо мной потешаются. Издеваются все время, обижают. А я хорошая и вообще меня обижать нельзя, и точка. Вот на том и порешим.
Горячее свидание стула и волка не состоялось. Зверюга отскочила в сторону, а я по инерции добежала до дерева и стул встретился с ним.
- Не уйдешь! - азарт погони за негодниками-шалунами во мне не истребим.
Я развернулась, сдула выбившуюся из прически прядь со лба и с недобрым прищуром сделала несколько шагов к волчаре. Тот сидел и внимательно наблюдал за моими передвижениями. Но стоило мне только метнуться к нему, вяло отскочил в сторону. Наученная уже горьким опытом, я не стала в этот раз сильно разгоняться, поэтому удалось очень споро притормозить, крутануться вокруг своей оси и с громким хэканьем стукнуть стулом у самого носа все-таки успевшего отскочить зверя.