— Вы, кажется, очень уверены в своем суждении, — сказал Росс.
— Я давно в этом бизнесе, — сказал Эл.
— Если мы отправляется так далеко, то мне лучше предупредить жену, — сказал инженер.
Он извинился и пошел звонить по телефону. Росс достал трубку и самозаклеивающийся пластиковый кисет и, прикуривая, сказал Элу:
— Откровенно говоря, мне совсем не улыбается уезжать далеко от Залива. До сих пор большинство наших записей мы делали в клубах Сан–Франциско. Многие самодеятельные певцы рвутся приехать сюда, и мы нашли немало джазовых и поп–исполнителей в таких заведениях, как «У Фэка номер два», «Черный ястреб» и «Голодный–один».
— Прекрасно, — сказал Эл. — Посидите в клубе «У Фэка номер два» и посмотрите, сколько пройдет времени, прежде чем там появится подлинный «парикмахерский квартет». И чтобы у него еще не было контракта.
Вскоре они уже ехали по шоссе, Эл сидел за рулем. Боб Росс попыхивал своей трубкой и читал специализированный журнал. Инженер звукозаписи привалился к дверце со своей стороны кабины и вскоре уснул.
— Я восхищаюсь вашим мужеством, — сказал Росс, на мгновение отрывая взгляд от журнала. — Как вы отстаиваете вашу точку зрения.
— Спасибо, — сказал Эл.
— Мы поедем дальше, — сказал Росс. — Однако, полагаю, надо остановиться на минутку у дома моего тестя и посоветоваться с ним. Прежде чем мы отправимся в такую даль.
Он указывал Элу направление среди холмов Пьемонта, вдоль улиц с высокими деревьями и террасными садами, которые обнесены были каменными заборами, заросшими плющом. Вскоре они остановились возле дома, который сильно вдавался вглубь от улицы и перед которым высился ряд тополей.
— Зайдем вдвоем, — сказал Росс, проскальзывая мимо спящего инженера и ступая на тротуар. — Он сегодня дома. Приступ сенной лихорадки.
Они вместе зашагали по мощенной каменными плитами дорожке, мимо клумб с увядающими розами и гладиолусами. Росс повел его вокруг торца здания, к патио позади него, где они и нашли Криса Хармана. Тот загорал в купальных трусах, распростершись на махровом полотенце, и слушал портативный радиоприемник. Рядом с ним стоял высокий стакан чая со льдом и лежала стопка «Ю. Эс. ньюс энд уорлд рипорт». Когда они приблизились, он повернул голову.
— Здравствуйте, — сказал он радушно.
— Мы не займем более минуты, извините за беспокойство, — сказал Росс.
— Ничего страшного, — сказал Харман и оперся подбородком на сложенные руки.
— Мы направляемся в Форт–Брэгг, — сказал Росс, — чтобы разыскать там какие–нибудь барбершоп–квартеты, никем еще не ангажированные.
— Нет, только не это, — сразу сказал Харман.
— Почему? — спросил Эл.
— Это совсем не та область. Форт–Брэгг стоит слишком близко к воде. Там, вдоль побережья, всегда холодно и туманно. Это край лесорубов. А барбершоп вы найдете в фермерских поселениях. В долине Сакраменто или Сономы. Там, где жарко и сухо, где равнины. Положитесь на мое слово. — Он с трудом принял сидячее положение. — Не сочтите это за насмешку над вашим предложением, Эл, но поезжайте в округ Сонома и поищите что–нибудь в Петалуме.
— Вы знаете Петалуму? — спросил Эл.
— Ну разумеется, — сказал, улыбаясь, Харман. — Постоянно там бываю. Лучшие цыплята и яйца в мире.
— Мы туда съездим, — сказал Росс. — Дорога туда займет не больше двух часов.
— И не забывайте, — сказал Харман со своей вежливой, приветливой улыбкой, — что поблизости есть и другие городишки. Севастополь, Санта–Роза, Новато. Это густонаселенный фермерский район, притом очень жаркий. Очень скучный район. Как раз такой, что и нужен для барбершопа. — Он встал на ноги и надел голубой с белым халат, который подпоясал шнуром. — Со временем у вас будет масса возможностей поупражняться в своих суждениях, Миллер, — сказал он. — Простите, что ставлю крест на вашем замысле, но, как известно Россу, у меня хорошее чутье в такого рода делах.
— Знаю по собственному опыту, — сказал Росс.
— Всегда рад поучиться, — сказал Эл. — Я полагаю, что довольно неплохо разбираюсь в этой области, но всегда готов узнать что–то новое. Человек никогда не перестает учиться в школе жизни.
— Как насчет того, чтобы чего–нибудь выпить? — спросил Харман. — Прежде чем вы отправитесь в эту долгую и жаркую поездку?
— Было бы ужасно мило, — сказал Росс.
— Спасибо, — сказал Эл. — И правда, в самый раз.
— Тогда прошу меня извинить, — сказал Харман и удалился в дом.
Они остались в патио одни. По радио продолжала играть музыка.